«Евровидение» в этом году опять проходит без участия России — по решению Европейского вещательного союза. Между тем, если бы не последние три года, сейчас можно было бы праздновать юбилей: 30 лет с момента российского дебюта на этом песенном конкурсе.
То, кого Россия отправляла на «Евровидение» и как реагировала на результаты, хорошо отражает изменения, которые происходили со страной за три постсоветских десятилетия. Сначала — неловкое выстраивание мостов с Западом в 1990-е. Затем в 2000-х резкий рост популярности и уровня российских выступлений на этом «Чемпионате Европы по попсе». И наконец 2010-е с их гневными отповедями «гейропе» — сам этот термин вошел в оборот после обсуждения итогов «Евровидения-2014» на телеканале «Россия-1».
Завершило цикл бессрочное отстранение РФ от участия из-за вторжения в Украину. Теперь едва ли кто-то возьмется прогнозировать, будет ли Россия, развернувшаяся от Европы к Глобальному Югу, когда-нибудь снова выступать на этом конкурсе. В то же время ответ на вопрос о соотношении собственно музыки и политики на «Евровидении» не укладывается ни в один из пропагандистских штампов: ни «они засудили нас за то, что мы россияне», ни «Кремль даже песенный конкурс превращает в гибридную войну». Все несколько сложнее.
1990-е. Распевка
История участия отечественных артистов на «Евровидении» могла начаться еще в 1987 году. По словам бывшего сотрудника Министерства просвещения РСФСР Эдуарда Фомина, это ведомство тогда продвигало идею отправить на конкурс молодого прогрессивного исполнителя Валерия Леонтьева (сам певец эту версию никогда не подтверждал, но и не опровергал). Идея не такая уж революционная, учитывая тогдашнюю политику гласности и нормализации отношений с Западом, а также то, что в конкурсе давно участвовала социалистическая Югославия.
Так или иначе, российский дебют состоялся лишь в 1994 году: на конкурс отправилась далеко не самая известная даже по тем временам певица Мария Кац (псевдоним — Юдифь) с русскоязычной песней «Вечный странник». В национальном отборе она обошла, например, «Ногу свело» и знаменитую не только своим творчеством Вику Цыганову. Аранжировка «Вечного странника» и хореография номера были максимально простыми, но этого хватило для девятого места из 25.
На следующий год на конкурс отправили тяжелую артиллерию — Филиппа Киркорова. Однако и он, и даже сама Алла Пугачева с песней «Примадонна», представлявшая Россию в 1997 году, заняли места лишь во втором десятке. Из-за столь низких результатов России по регламенту пришлось пропустить конкурсы в 1998 и 1999 годах.
При этом беглого взгляда на таблицу голосования за РФ по странам достаточно, чтобы понять: ни о какой геополитике тогда речи не шло. Высокие баллы России в те годы давали, например, Нидерланды и Польша, которых никак нельзя было отнести к числу близких союзников Москвы. А заметной поддержки, скажем, от Сербии или Армении не наблюдалось. Тогда баллы выставляло профессиональное жюри — телефонное голосование ввели только в 1998 году.
2000–2007. Восхождение
В 1999-м НАТО бомбит Югославию, а в новогоднюю ночь Бориса Ельцина — лучшего друга Билла Клинтона — сменяет молодой и поначалу прозападный в своей риторике Владимир Путин. К тому моменту отечественный шоу-бизнес дозрел до понимания формата «Евровидения» и обзавелся достаточными бюджетами на реализацию идей.
В 2000 году дочь тогдашнего вице-президента «Лукойла» Алсу едет в Стокгольм с первой от России песней на английском — бодрым европоп-шлягером Solo. Результат — второе место с одинаково высокими десятью баллами что от Израиля и Эстонии с их большими русскоязычными общинами, что от далекой Ирландии.
Следующий знаковый момент — третье место t.A.T.u в Риге-2003. Песня «Не верь, не бойся, не проси», исполненная двумя девушками в образе лесбийской пары, — первый успешный кейс применения (пусть и скорее неосознанного) современной Россией «мягкой силы» для улучшения имиджа на Западе. Успех был настолько очевиден и для публики, и для властей, что 11 лет спустя татушек пригласили спеть на церемонии открытия сочинской Олимпиады.
Описывая в 2023-м все новые дискриминационные запреты в отношении ЛГБТ-сообщества, журналисты будут вспоминать выступление 2003 года как яркий символ «России, которую мы потеряли». Сегодня не укладывается в голове, что именно «Тату» перед тем «Евровидением» анонсировали первый в истории конкурса однополый поцелуй на сцене. От идеи пришлось отказаться только после прямой угрозы дисквалификации со стороны Европейского вещательного союза, оказавшегося на тот момент более консервативным, чем Россия.
В 2007-м Россия отправила в Хельсинки созданную специально под конкурс группу Serebro, которая со сделанным по всем стандартам «Евровидения» треком Song#1 легко взяла третье место. А вот второе занял украинец Андрей Данилко (Верка Сердючка) с песней Dancing Lasha Tumbai. Данилко утверждал, что фраза переводится с монгольского как «взбивай масло» (хотя монголоведы это опровергали). Но в России услышали в песне другое — Russia, Goodbye, — после чего Сердючке де-факто запретили выступать в РФ.
Это был первый для России политический конфликт на почве «Евровидения». Серьезность отношения и пристальность внимания к конкурсу у российской власти медленно, но верно росли — что неудивительно, если вспомнить, что дело было в год мюнхенской речи Путина.
2008-2009. Триумф
И тут как нельзя кстати оказался триумф на «Евровидении-2008» Димы Билана, выступившего на конкурсе второй раз. Через год конкурсанты съехались в Москву. Это был разгар медведевской оттепели, когда Россия пыталась демонстрировать миру свое дружелюбие (несмотря на войну в Грузии 2008 года) и охотно принимала международные мероприятия (например, финал Лиги чемпионов 2007/08). Лицом новой России — молодой, улыбчивой, раскованной и очень богатой — предстал перед участниками «Евровидения-2009» ведущий финала Иван Ургант, ныне отстраненный от всех эфиров.
Та экспортная версия страны будет доведена до совершенства к сочинской Олимпиаде-2014. Как Игры побили все рекорды по затратам, так и «Евровидение-2009» оказалось к тому моменту самым дорогим в истории конкурса: правительство России выделило на его проведение 1 млрд рублей, власти Москвы — еще 200 млн.
Отдельного внимания заслуживает номер, который отобрали, чтобы представлять Россию на домашнем конкурсе. Киевлянка Анастасия Приходько спела (частично на украинском языке) песню «Мамо» авторства Валерия Меладзе. Можно ли было уже тогда — почти за пять лет до событий в Крыму и Донбассе — разглядеть в таком экстравагантном решении фантомные постимперские боли российской элиты? Споры о конкурсантке вышли далеко за пределы музыкальной тусовки и достигли, скажем, Госдумы (особенно возмущались в ЛДПР).
Впрочем, более громким оказался другой скандал — из-за того, что Европейский вещательный союз вынуждал представителей Грузии изменить текст песни We Don’t Wanna Put In. Национальный отборочный комитет отказался идти на уступки, после чего Грузию дисквалифицировали на год.
2010–2013. Музыкально-политическое плато
В последний «полноценный» медведевский год (2010-й) Россия отправила на «Евровидение» в Осло вышедшего из интернета любимца хипстеров Петра Налича.
А вот затем, в год медведевско-путинской рокировки, в Дюссельдорф поехал совсем иной типаж — Алексей Воробьев, уже на первом же выступлении оскандалившийся выкриками в камеру телетрансляции: «Это Россия! Это Россия, б...ь! Иди сюда, б…ь! Смотри в глаза, б…ь!» Глядя России в глаза, жюри отправило Воробьева на последнее, 25-е место, но с учетом более высоких баллов от зрителей он в итоге стал 16-м. Впредь такое расхождение не раз будет повторяться.
В 2012-м Россия представила в Баку действительно мощную по своей оригинальности заявку — «Бурановских бабушек» — и уверенно заняла второе место. Это было уже на фоне явного похолодания в отношениях с Западом, которое к концу года вылилось в принятие в США «Закона Магнитского». Но противостояние только начиналось, все самое жесткое было еще впереди.
2014–2016. «Коренной перелом»
«Евровидение-2014» в Копенгагене проходило спустя два с половиной месяца после аннексии Крыма. Из-за этого сестер Толмачевых, представлявших Россию, освистали во время выступления. Однако результат не оказался провальным — седьмое место из 25.
А победил тогда, по сути, антипод Толмачевых — австриец, выступавший в образе бородатой женщины под псевдонимом «Кончита Вурст». Обсуждение в России итогов конкурса стало прологом будущих шельмований Украины и «гейропы». Среди прочих итоги активно комментировали депутаты. Они критиковали европейцев за выбор Кончиты Вурст в качестве «примера для подражания», сожалели, что в 1945-м советские войска освободили Австрию, пели прямо в зале заседаний Госдумы песню «Черный ворон» с угрожающим посылом.
2015-й и 2016-й стали последними годами, когда Россия еще старалась на «Евровидении». Примерно тогда же страна в последний раз при Путине пыталась понравиться мировому сообществу — например, соблазняла его совместной борьбой с ИГИЛ в Сирии.
Вначале Полина Гагарина исполнила в Вене песню Million Voices c аранжировкой от ведущих профессионалов шведской музыкальной индустрии. Результат Гагариной — второе место. И это был последний раз, когда высшие оценки России одинаково активно ставили и «дружественные» страны, и члены НАТО (по 12 баллов от Армении и Германии, по десять — от Сербии и Бельгии).
А в 2016-м на конкурс поехал Сергей Лазарев с довольно смелыми по российским меркам даже в те времена заявлениями, касающимися темы ЛГБТ. Возможно, это был самый дорогой и сложный в исполнении номер за всю историю «Евровидения». Итог — первое место в зрительском голосовании, но лишь пятое по оценкам жюри. При этом тогда баллы впервые оглашали раздельно, что сделало финал максимально драматичным: жюри отдавало предпочтение одной стране (Австралии), в ходе народного голосования побеждала вторая (Россия), но в итоге выиграла третья — Украина (она оказалась лучшей в среднем по сумме баллов).
Борьба тогда разворачивалась спустя два года после аннексии Крыма, а украинская конкурсантка Джамала выступала с песней «1944», которую российская делегация требовала запретить из-за политического контекста. Организаторы отказались, усмотрев в тексте не столько историю депортации крымских татар при Сталине, сколько личную семейную историю певицы.
Возмущение судейством на «Евровидении» со стороны провластных российских СМИ, знаменитостей и политиков тогда зашкаливало. Все они сходились во мнении, что конкурс из «мероприятия, подтверждающего единство и ценность общеевропейской культуры» стремительно превращается в «политическое ристалище». Правда, вся ответственность за это возлагалась на кого бы то ни было, только не на Москву.
2017–2021. Затухающие отголоски
Имидж «политического ристалища» «Евровидение» подтвердило в 2017-м. Россия пошла на провокацию, решив отправить в Киев Юлию Самойлову — певицу, которая нарушила законы Украины, выступив в Крыму уже после 2014 года, и при этом (что явно не случайно) инвалида-колясочницу. Украинские организаторы конкурса не дрогнули перед мольбами ЕВС и, несмотря на имиджевый ущерб, не разрешили въезд Самойловой в страну. Россия не стала искать замену, а на следующий год отправила певицу в Лиссабон, где та провалилась, даже не пройдя стадию полуфинала.
Не обошлось без околополитических дискуссий и в 2021-м. За год до этого в Роттердам должна была поехать экстравагантная группа Little Big с песней Uno, клип на которую к маю 2024-го набрал на YouTube свыше 280 млн просмотров (это абсолютный рекорд в истории «Евровидения»). Сам конкурс, однако, отменили из-за пандемии, а в 2021-м ехать в Роттердам Little Big внезапно отказались.
В результате Россию представляла певица таджикского происхождения и посол доброй воли Агентства ООН по делам беженцев Манижа. Ее песня Russian Woman — своеобразный манифест феминизма — не оставила общественность равнодушной: многие комментаторы в России отметились сексистскими и ксенофобскими высказываниями. Редакция издания «Ветеранские вести» написала обращение в Следственный комитет, посчитав сценический номер оскорбляющим достоинство русских женщин и «нарушающим национальное согласие». А спикер Совфеда Валентина Матвиенко поручила выяснить, почему именно эту песню отобрали на конкурс, и выступила со своей рецензией: «Это кони-люди какие-то и вообще какой-то бред. Я вообще не понимаю, что это такое, о чем это».
На конкурсе Манижа, увы, едва вошла в первую десятку. Символично, что история участия России в «Евровидении» закончилась (во всяком случае, на обозримое будущее) на том же девятом месте, что и началась. С куда более прогрессивным номером, но в условиях большей несвободы внутри страны и крайне токсичного имиджа на международной арене.
Вместо послесловия
В 2022-м, на фоне начала полномасштабного вторжения России в Украину, результат конкурса был предрешен (хотя бы исходя из прогнозов букмекеров). Победила украинская этно-группа Kalush Orchestra, выкрикивавшая со сцены сразу после выступления: «Defend Mariupol! Defend Azovstal!», — финал конкурса 14 мая пришелся на последние дни осады Мариуполя.
Когда и как Россия может вернуться на «Евровидение»? Самый очевидный ответ: не раньше, чем закончится война (и, скорее всего, правление Путина в целом). А пока российские власти заняты импортозамещением — и в этой области тоже. МИД РФ (показательно, что именно это ведомство) уже анонсировал появление «Интервидения». Конкурсы с таким названием несколько раз проходили в соцлагере в 1965–1980 годах.
Если вы хотите поделиться материалом с пользователем, находящимся на территории России, используйте эту ссылку — она откроется без VPN.