Российские власти который месяц отключают мобильный интернет по всей стране, мотивируя это борьбой с украинскими дронами. Для компенсации неудобств в ряде регионов начал работу интернет по белым спискам — ограниченному перечню сайтов, доступных даже при полном шатдауне. Однако вместо того чтобы разрядить ситуацию, мера только повысила уровень тревоги в российском обществе. Привыкшие к постоянному закручиванию гаек в рунете люди опасаются, что доступ в интернет лишь по белым спискам останется в России навсегда.
Тревожные списки
Год еще не закончился, а Россия уже стала рекордсменом по числу интернет-шатдаунов. С мая 2025-го силовики начали регулярно отключать мобильный интернет в десятках регионов страны, мотивируя это борьбой с украинскими дронами, которые используют вышки мобильной связи для навигации. В итоге в России сейчас фиксируют в среднем по две тысячи шатдаунов в месяц — это больше, чем по всему миру за весь прошлый год.
Жителям страны, которая некогда гордилась своей цифровизацией, теперь советуют заранее загружать офлайн-карты, вызывать такси по стационарному телефону и пользоваться смс вместо мессенджеров, так как мобильный интернет порой отключают на несколько суток и даже недель. В одном из регионов — Ульяновской области — местные власти вообще заявили, что отключают доступ к интернету в ряде районов до окончания войны.
На этом фоне объем наличных в обращении за последний квартал вырос почти в пять раз — без интернета в магазинах не работают POS-терминалы, а у пользователей — мобильные приложения банков. И это в стране, где до недавнего времени даже в деревенском ларьке можно было оплатить счет, наведя камеру смартфона на QR-код системы быстрых платежей.
Чтобы немного сбить недовольство граждан и бизнеса, осенью власти запустили белые списки сайтов, которые доступны даже при полном отключении мобильного интернета. Это решение было призвано снизить напряжение в обществе: граждане получат доступ к любимым сервисам вроде маркетплейсов и соцсетей, бизнес сократит издержки из-за резкого падения числа пользователей, а операторы связи перестанут страдать от наплыва возмущенных из-за отсутствия интернета абонентов и терять выручку от услуг связи.
На первом этапе в такие белые списки вошли портал Госуслуг, сервисы отечественных интернет-холдингов «Яндекс» и VK (включая недавно появившийся национальный мессенджер MAX), видеохостинг Rutube, маркетплейсы Ozon и Wildberries и еще несколько платформ. К декабрю список расширили — добавили сайты Госдумы и федеральных министерств, портал «Почты России», сайты «Альфа-Банка» и ряда СМИ.
Однако это решение не устроило никого. Минцифры не разработало официальную процедуру включения сайтов в белый список, поэтому по какому принципу они формируются и как в них попасть — неизвестно. Среди сайтов коммерческих компаний в белом списке сейчас лишь любимчики Кремля вроде принадлежащего «Газпрому» Rutube и сервисов холдинга VK, который возглавляет сын замглавы президентской администрации Сергея Кириенко. Среди тех компаний, которые безуспешно стремятся попасть в белый список, это уже подстегнуло разговоры о недобросовестной конкуренции.
Впрочем, потери не попавших в список не так уж и велики, потому что пользователи постоянно жалуются, что сайты из белого списка все равно не работают. По данным проекта «Монитор Рунета», белые списки пока включали только в 57 регионах России. Судя по всему, у операторов связи не везде установлены системы глубокой фильтрации трафика (DPI), где настраивается работа белых списков. И даже там, где белые списки формально включены, они порой работают с перебоями: одни сайты из официального перечня открываются, другие — нет.
В итоге этот костыль не только не решил проблему доступа к ключевым интернет-сервисам, но и добавил напряжения, породив страхи, что власти не вернут полноценный доступ в интернет даже после окончания войны. И эти страхи нельзя назвать пустыми, учитывая, как последовательно российские власти вводят все новые и новые интернет-ограничения, которые еще недавно казались немыслимыми.
От Мизулиной до Мизулиной
Идея всеобщей фильтрации доступа к интернету по белым спискам обсуждается в России уже больше десяти лет. Еще в 2013–2014 годах ее продвигала «Лига безопасного интернета» — одиозная организация, созданная близким к Кремлю православным олигархом Константином Малофеевым. Предлагалось перевести рунет на работу по белому списку, который бы составили эксперты «Лиги». Причиной называли защиту детей от пагубного контента, с которым существовавшие на тот момент черные списки якобы справлялись недостаточно эффективно.
Для продвижения этой инициативы «Лига» включила всю свою лоббистскую мощь, а именно — депутата Елену Мизулину, которая входила в попечительский совет организации и была соавтором закона о внедрении черных списков. К концу 2014 года дело дошло даже по появления в Госдуме соответствующего законопроекта.
Политическая система в России уже тогда была весьма авторитарной, но еще не стремилась к полной цифровой изоляции. Поэтому законопроект не был принят из-за активного сопротивления многих интернет-компаний.
Власть выбрала стратегию тихого удушения интернета: точечные блокировки, давление на соцсети, расширение полномочий спецслужб в рунете. Кремль предпочел усиливать контроль постепенно, чтобы не провоцировать всплесков недовольства в обществе.
Да и полностью отказываться от связей с западным миром тогда еще не планировалось. А введение белых списков сразу бы поставило Россию в один ряд чуть ли не с Северной Кореей. Не говоря уже о том, что у Кремля тогда не было технологической инфраструктуры для столь радикальных действий: первая попытка заблокировать Telegram, которая произошла спустя четыре года, закончилась провалом и превратила Роскомнадзор в объект насмешек.
На время или навсегда
Однако за прошедший с тех пор десяток лет в России и в рунете многое изменилось. То, что ранее казалось невозможным, стало суровой реальностью. Вопреки скептическим ожиданиям, Роскомнадзор смог создать эффективную систему блокировки контента в рунете. С ее помощью он заблокировал доступ к Youtube, Facebook, Instagram, X (бывший Twitter), Viber и сейчас экспериментирует с частичной блокировкой WhatsApp и Telegram в разных регионах России.
Помимо них были заблокированы еще почти 2,5 млн сайтов — включая ресурсы всех независимых СМИ и оппозиции. А чтобы пользователи не пытались обходить эти блокировки, Роскомнадзор в последние годы активно блокирует различные VPN-протоколы.
Неудивительно, что такой размах порождает страхи, что в какой-то момент Кремль может решить: вместо блокировки миллионов ресурсов проще отключить все, оставив доступ лишь к тому, что разрешено. Тем более что под соусом борьбы с украинскими дронами эта система уже обкатывается. И в отличие от блокировок по черным спискам, VPN сегодня куда хуже помогает обходить полномасштабные сетевые шатдауны и режимы белых списков.
Такой вариант действительно нельзя исключать — некоторые авторы идеи внедрения белых списков образца 2014 года и их единомышленники все еще в строю. «Лига безопасного интернета» по-прежнему пытается цензурировать рунет, хоть и изменила тактику — теперь она делает это с помощью массовых доносов в правоохранительные органы. Ее главой стала дочь Елены Мизулиной Екатерина. А Андрей Липов — соратник создателя «Лиги безопасного интернета» Константина Малофеева и один из архитекторов «суверенного рунета» — теперь возглавляет Роскомнадзор, который управляет всей системой интернет-цензуры в стране.
И все же полная блокировка внешнего интернета и переход к доступу по белому списку в России вряд ли возможны в ближайшем будущем. В стране работает более 6 млн юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, и у большинства из них есть собственные сайты, сервисы и приложения. Чтобы не парализовать экономику страны, все эти ресурсы пришлось бы включать в белый список, который в результате разросся бы до колоссальных масштабов.
Современные DPI-системы вряд ли справились бы с обработкой и поддержанием такого массива правил. Технические специалисты говорят, что такой объем белого списка создает большую нагрузку на оборудование, а потому в нынешний белый список включили лишь несколько десятков сервисов.
Кроме того, значительная часть российской цифровой инфраструктуры так или иначе опирается на зарубежные решения: хостинговые площадки, сети доставки контента (CDN), SSL-сертификаты, API иностранных компаний и обновления ПО с зарубежных серверов. Если не включить их в список разрешенных ресурсов, работа множества российских компаний просто остановится.
Достаточно вспомнить, как во время неуклюжей блокировки Telegram в 2018 году Роскомнадзор заблокировал миллионы IP-адресов западных хостинг-провайдеров — и в качестве побочного эффекта парализовал работу множества сайтов малого и среднего бизнеса. Чтобы избежать повторения подобного коллапса, миллионам российских компаний пришлось бы полностью перестраивать свою инфраструктуру и переводить ее на отечественные аналоги, что, как показывает опыт импортозамещения в российском IT-секторе, не самый быстрый, а иногда и просто невыполнимый процесс.
Наконец, гигантский белый список пришлось бы постоянно обновлять, так как компании регулярно меняют домены, диапазоны IP-адресов и хостинговые площадки. Любая задержка в обновлении приводила бы к сбоям в работе компаний и создавала бы ощутимые операционные проблемы.
По сути, для поддержания такого списка в актуальном состоянии потребовалось бы отдельное ведомство, которое круглосуточно отслеживало бы миллионы изменений в инфраструктуре частных компаний и оперативно вносило их в систему — иначе экономические потери были бы неизбежны.
Все это показывает, что белые списки вряд ли станут в России постоянным решением прямо завтра. Да и действия российских властей скорее свидетельствуют о том, что нынешние шатдауны неудобны в том числе им самим. Они продолжают искать альтернативные способы борьбы с украинскими беспилотниками.
Одна из таких идей — суточная блокировка доступа в интернет у иностранных сим-карт, впервые подключившихся к российской сети. Недавно эксперимент расширили: теперь ограничение распространяется и на российские сим-карты, вернувшиеся из международного роуминга. Логика проста — дроны, использующие сим-карты, должны терять связь сразу после пересечения границы.
Похожие цели преследует законопроект с «антимошенническими» поправками, опубликованный правительством этой осенью. Он предполагает создание единой базы идентификаторов мобильных устройств (IMEI) россиян. Это потенциально может помочь ограничить навигацию БПЛА по российским сим-картам, так как связь будет доступна только тем устройствам, чьи IMEI заранее внесены в эту базу. Все «неизвестные» устройства — включая те, что могут использоваться в составе дронов, — просто не смогут подключиться к сети российских операторов.
В итоге вероятность превращения белых списков в постоянные пока не выглядит высокой. Тем не менее сама по себе готовность властей применять такие механизмы означает, что граница допустимого в цифровых репрессиях в России снова сдвинулась. И даже если сейчас технические, экономические и политические реалии не позволяют перевести страну в постоянный режим фильтрации, появление такой практики открывает Кремлю возможность возвращаться к ней всякий раз, когда это покажется удобным. А уж причины всегда найдутся.