«Хороший спектакль. Я бы хотел посмотреть его еще раз» На процессе Жени Беркович и Светланы Петрийчук выступили: Вениамин Смехов, Ксения Раппопорт и сотрудник Центра «Э». Вот что они рассказали

В Москве продолжается процесс по делу режиссерки Жени Беркович и драматурга Светланы Петрийчук, которых обвиняют в «оправдании и пропаганде терроризма» из-за их спектакля «Финист ясный сокол». 6 июня в суде выступили пять свидетелей: сотрудник Центра «Э», актеры Вениамин Смехов и Ксения Раппопорт и сестры Светланы Петрийчук. Корреспонденты издания «Берег» сходили на это заседание, «Медуза» публикует репортаж с него целиком.

Женя Беркович и Светлана Петрийчук с любопытством разглядывают сотрудника Центра «Э», который заходит в зал заседаний. Роман Лисуков одет в строгие брюки и рубашку с коротким рукавом — сотрудник МВД слегка похож на актера Александра Невского (в одном из интервью полицейский рассказывал, что тоже занимается бодибилдингом). В суде он выступает в качестве свидетеля обвинения.

— Личности подсудимых вам знакомы? — спрашивает у Лисукова судья Юрий Массин.

— Да.

Беркович и Петрийчук удивляются.

— Евгения Борисовна, Светлана Александровна, подтверждаете сказанное?

— Мы не знаем, кто это, — отвечают обвиняемые судье.

— Евгения Борисовна меня подзабыла, а мы с ней встречались однажды, — грустно отмечает свидетель.

Выясняется, что Лисуков проводил обыск в квартире Беркович. Но в суд его вызвали по другому поводу.

По просьбе прокурора Екатерины Денисовой оперативник рассказывает, что в марте 2023-го информатор (он попросил полицейских не разглашать сведений о себе, потому что «очень сильно опасается за свою жизнь») принес в Центр «Э» диск с записью спектакля «Финист ясный сокол». Причем съемку якобы вел сам информатор.

Протокол беседы оперативника с этим человеком засекречен, но Лисуков кратко пересказывает ее: «Он высказал свою гражданскую позицию — что в этом спектакле содержится всевозможное оправдание деятельности международной террористической организации ИГИЛ».

Адвокат Беркович Ксения Карпинская спрашивает, знает ли свидетель арабский и латынь (в спектакле и его стенограмме есть несколько фраз на этих языках). «У нас есть такое приложение — „Яндекс“. Любую видео- и аудиозапись с иностранного языка он переводит», — объясняет Лисуков.

— Дословно расшифровку переводили? — спрашивает Карпинская.

— Насколько помню, да.

— А почему она не совпадает с видеозаписью (репликами актеров на сцене, — прим. «Берега»)?

Прокурор возражает: «Это субъективное мнение защитника». Лисуков в свою очередь признается, что «не может сказать».

К допросу присоединяется Елена Орешникова — защитница Жени Беркович. Она просит объяснить, почему информатора решили засекретить (по словам адвоката, если бы оперативники просто изменили его имя, у защиты появилась бы возможность допросить заявителя в суде). Лисуков не дает прямого ответа.

— Хорошо. Чего он так опасался, что попросил себя засекретить? — ИГИЛ — это огромная террористическая организация, совершающая террористические акты в различных точках как нашей страны, так и мира! — с напором отвечает Лисуков. — Не так давно у нас был совершен огромный террористический акт в «Крокус Сити Холле»!

Сергей Бадамшин, защищающий Светлану Петрийчук, просит рассказать, когда Центр «Э» начал «оперативно-розыскные мероприятия» по делу «Финиста». «Я вам этого не скажу», — с ухмылкой отвечает сотрудник МВД.

Тогда Бадамшин зачитывает материалы дела — просьбу начальника московского Центра «Э» Дениса Домашева к гендиректору «Золотой маски» Марии Ревякиной передать ему видеозапись спектакля и копии документов об участии спектакля «Финист ясный сокол» в премии (спектакль Беркович стал лауреатом в двух номинациях — «Лучшая работа драматурга» и «Лучшая работа художника по костюмам»). Письмо Домашева было отправлено 24 октября 2022 года — через две недели после того, как другой свидетель обвинения, нижегородский актер Владимир Карпук, опубликовал пост, в котором раскритиковал и спектакль, и саму Беркович.

— Вы знаете Владимира Карпука? — спрашивает Карпинская.

— Не помню такой фамилии.

Другие свидетели обвинения в суд не явились. Тогда в зал приглашают свидетеля защиты — Вениамина Смехова. «Ха! Здравствуйте!» — едва переступив порог зала, актер широко улыбается Беркович и Петрийчук и раскидывает руки, будто готов обнять обеих подсудимых. Те в ответ улыбаются и уважительно кивают.

— Документы, удостоверяющие личность, у вас с собой? — обращается к Смехову судья.

— Карточка москвича, — размеренно отвечает актер.

— Понятно, что вы персона известная, — терпеливо продолжает Массин, — но есть процедура, по которой я должен установить вашу личность.

Паспорт все же находится у жены актера, которая ждет за дверью. Удостоверившись, что это действительно Смехов, судья начинает допрос. После вопроса о том, знаком ли Смехов с подсудимыми, актер молча разворачивается к режиссерке и драматургу и окидывает их долгим взглядом. Беркович и Петрийчук синхронно склоняют головы. Смехов в ответ кланяется почти в пояс.

«Ясно, знакомы», — делает вывод Массин. Но оказывается, что лично свидетель знает только режиссерку. Что же касается Петрийчук, Смехов лишь «оценил высокое достоинство» ее пьесы (вероятно, «Финиста»). Драматург, услышав комплимент, смущенно улыбается.

«Личные счеты, неприязненные отношения [к подсудимым] испытываете?» — задает следующий формальный вопрос судья. Вместо ответа Смехов начинает рассуждать о таланте Петрийчук.

— Возможно, вы какую-то неправду [о них] скажете. Такое есть или нет? — поясняет Массин цель вопроса.

— Меня правильно воспитывали, я не вру...

— Неприязни не испытываете, — прерывает судья.

Ксения Карпинская просит Смехова рассказать, в чем, на его взгляд, «заключается цель спектакля „Финист ясный сокол“». Актер считает, что авторы постановки пытались «предупредить молодое поколение об опасности» связей с «жуликами». «Но пьеса и спектакль свободны от буквальных предупреждений! — на всякий случай оговаривается он. — Они рассчитывают на зрителя, который воспитан театром и понимает, что один из главных инструментов театрального зрелища — метафора».

Смехов добавляет, что в юбилей Александра Пушкина (6 июня исполнилось 225 лет со дня рождения поэта) ему «неловко говорить буквальные вещи» о том, что позиция автора зачастую не совпадает с позицией его героев. Он не считает, что в «Финисте» есть оправдание или пропаганда терроризма. «Марьюшка влюблена, и она хочет увидеть [возлюбленного] и жить с этим человеком. Это норматив для любого из присутствующих, в том числе для вас, дорогой», — поворачивается актер к судье.

— Показалось ли вам, что в этом спектакле оскорбляются либо унижаются все российские мужчины скопом? — уточняет Беркович.

— У меня фамилия Смехов, и я не могу всерьез относиться к очевидным глупостям.

— Эти глупости у нас довольно серьезны сейчас, — с горечью отвечает режиссерка.

Екатерина Денисова просит напомнить суду, какой спектакль с участием Смехова получил «Золотую маску». Актер отвечает: это была «Иранская конференция» по пьесе Ивана Вырыпаева. «Вам известно, что с ним сейчас?» — спрашивает Денисова. Несколько лет назад драматург уехал из России, в декабре 2023-го его заочно приговорили к восьми годам колонии по статье о распространении «фейков» о российской армии. «Вопрос отведен», — прерывает ее судья.

Массин возвращает свидетеля к разговору о «Финисте» и спрашивает, могут ли зрители после его просмотра «пойти строем вступать в ряды мусульман и радикальные организации». Актер отвечает, что это невозможно. «Это хороший спектакль. Я хотел бы посмотреть его еще раз», — подводит итог Смехов. Допрос завершается; Женя Беркович и Светлана Петрийчук провожают актера стоя.

В зал приглашают следующего свидетеля защиты — актрису Ксению Раппопорт. С Беркович она знакома по работе в театре и благотворительности: актриса возглавляет фонд «Дети-бабочки», который помогает детям и подросткам с генетическими заболеваниями.

По просьбе Карпинской свидетельница рассказывает, что ходила на «Финиста» вместе с подругой, которая далека от театральной среды, и та «была в потрясении» от постановки. Подруга даже захотела привести на спектакль свою дочь-подростка, «чтобы она [увидела] эту жуткую дорогу и поняла, как легко попасть [под влияние исламистов из ИГИЛ]. И как страшно это может кончиться».

«Это очень важный спектакль, — с жаром продолжает Раппопорт. — Было бы здорово, чтобы был такой спектакль и про мужчин: как они туда [в ИГИЛ] попадают!» Беркович на этих словах качает головой, давая понять, что она такую постановку делать уже точно не будет.

«Спасибо, что пришли, хоть вы и со стороны защиты!» — широко улыбаясь, начинает допрос прокурор. Она пытается выяснить, заметила ли свидетельница «романтизацию боевиков на контрасте с образами русских мужчин». На это Раппопорт отвечает, что героини спектакля отзываются о боевиках негативно, а образа «русского мужчины» как такового в спектакле вообще нет (по оценке актрисы, Марьюшки лишь рассказывали о частных случаях абьюзивных отношений).

— Можно ли сказать, что героини не понимают, что общаются с террористами, а зритель понимает? — спрашивает Женя Беркович.

— Ну конечно! Это настолько внятно и настолько просто, что тут не подкопаться!

— Ну вот подкопались, — вздыхает Беркович.

Больше вопросов нет. Выходя из зала, актриса посылает обвиняемым воздушный поцелуй.

Следующими допрашивают сестер Светланы Петрийчук — Юлию Горбачук и Людмилу Кудымову. Сергей Бадамшин просит закрыть заседание, чтобы не разглашать сведения о личной и семейной жизни подзащитной, судья соглашается, слушатели выходят. Петрийчук спокойно ждет, когда зал опустеет. Беркович в это время нетерпеливо болтает ногами на скамейке.

Первой на допрос вызывают Кудымову, и меньше чем через час она уже выходит из зала. «Вообще не страшно!» — бодро говорит она сестре и окружившим ее слушателям из группы поддержки обвиняемых. Допрос Горбачук длится около 40 минут, из зала она почти выбегает. Видно, что допрос дался нелегко: она плачет и не готова давать комментарии журналистам.

Спустя еще несколько минут из зала выходят адвокаты подсудимых. Сергей Бадамшин первым делом направляется к Юлии Горбачук.

«Ты держалась до последнего, — говорит он сестре подзащитной и крепко ее обнимает. — Ты молодец».

Следующее заседание по делу Жени Беркович и Светланы Петрийчук состоится 10 июня.