В Украине готовят законопроект о регулировании телеграма. Его собираются заблокировать? Но ведь им пользуются и политики (включая Зеленского), и суды, и ВСУ

После задержания Павла Дурова Верховная рада начала разрабатывать законопроект о регулировании телеграма. Впрочем, спорят о мессенджере в Украине уже давно, и в центре этого спора — телеграм-каналы. С началом полномасштабной войны именно они стали самым популярным источником новостей в стране; их активно используют как власти, так и ее оппоненты, в том числе анонимно. По просьбе «Медузы» журналист и специалист по украинской политике Константин Скоркин рассказывает, как в Украине выросла популярность телеграма, почему это очень беспокоит Киев — и могут ли в стране запретить мессенджер, как это уже было с «ВКонтакте» и «Одноклассниками».

Как в Украине вначале недооценили, а затем полюбили телеграм

В конце 2018-го у автора этого текста состоялся примечательный разговор о телеграме с украинскими журналистами. В России тогда был расцвет популярности анонимных телеграм-каналов: широко обсуждались сливы, публикуемые «Незыгарем», «Футляром от виолончели» и другими. Киевские медийщики ко всему этому относились пренебрежительно: «Телеграм используют только в России и Иране. Это забава для стран без свободы слова, где нужно прятаться за анонимностью, чтобы написать то, что у нас говорят открыто в прямом эфире на телевидении. Нам такое неинтересно».

Зато телеграм в Украине активно осваивала российская и пророссийская пропаганда. Именно в 2018–2019 годах, когда шла президентская кампания, возникла сеть анонимных украинских телеграм-каналов, которые быстро стали набирать популярность. Это «Легитимный», «Резидент», «Шептун», «Женщина с косой» и другие — всего около десятка. Сейчас у некоторых из них миллионные аудитории.

Эти русскоязычные каналы позиционировали себя как информированные украинские источники, имеющие доступ к закрытой информации на разных уровнях власти. Они постоянно ссылались друг на друга, создавая вокруг себя своеобразный информационный пузырь.

Украинский аналитик из неправительственной организации в сфере информационной безопасности в разговоре с «Медузой» утверждает: контент этих каналов, подаваемый как альтернатива новостям в традиционных медиа, с самого начала был пронизан «кремлевскими нарративами». Он представлял собой смесь реальных сливов, вольно интерпретированных данных из открытых источников и откровенной дезинформации, считает собеседник «Медузы». Кроме того, в постах часто мелькали высказывания пророссийских политиков Украины, а также публиковалась критика прозападных инициатив украинской власти.

«Во время выборов 2019 года и некоторое время после них анонимные телеграм-каналы из этой сетки скорее поддерживали Зеленского. Но затем, по мере ухудшения отношений Зеленского с Кремлем и его клиентелой в Украине, начал подвергаться все большей критике», — рассказывает собеседник «Медузы».

К исходу 2019 года доля украинских пользователей телеграма составляла 16% от всей русскоязычной аудитории мессенджера. И вскоре украинские спецслужбы забили тревогу. В феврале 2021-го Служба безопасности Украины сообщила, что 12 популярных в стране телеграм-каналов — в том числе уже упомянутые «Легитимный» и «Резидент» — курирует Главное разведывательное управление РФ.

Несмотря на это, аудитория анонимных телеграм-каналов продолжала расти. Но не только у них. На преимущества телеграма как инструмента влияния обратили внимание украинские власти, а также другие политики и журналисты. Они тоже завели свои каналы и занялись их продвижением — так, президент Владимир Зеленский завел свой канал именно в 2019-м. Ведущие украинские медиа в своих публикациях начали ссылаться на официальные телеграм-каналы государственных органов, чиновников или депутатов (сейчас это уже повсеместная практика).

Одновременно с этим оппозиционные силы создавали или развивали сетки анонимных телеграм-каналов. Издание «Фокус» тогда утверждало, что Виктор Медведчук, Сергей Левочкин и другие политики «явно продюсируют полтора-два десятка каналов, активно обменивающихся друг с другом контентом». А также что «Петр Порошенко изначально проиграл телеграм-сегмент, сделав ставку на выборах на консервативные медиа, и сейчас наверстывает упущенное».

Но настоящий прорыв для телеграма в Украине случился после начала полномасштабной войны. Если в 2021-м аудитория телеграма в Украине составляла 20% от общей аудитории потребителей новостей, то в 2022 году она достигла уже 60%, а в 2023-м — 72%. Украинские пользователи мессенджера тогда отмечали, что выбирают его за оперативность, удобство в использовании и большой выбор источников.

Некоторые телеграм-каналы раскрутились именно с началом полномасштабной войны. Например, «Труха» стал популярным источником информации о ходе российского вторжения, хотя раньше это был региональный канал о жизни Харькова (собственно, «Труха» — это «Тру Харьков»). Сейчас «Труха» превратилась в настоящую фабрику новостей, это самый популярный канал Украины.

По данным движения «Чесно», которое следит за прозрачностью политических процессов в Украине, к 2023 году уже более четверти действующих депутатов Верховной рады вели свои официальные телеграм-каналы. Кроме того, сейчас, как утверждает украинский медиаэксперт Наталья Лигачева, своя сетка анонимных телеграм-каналов появилась и у офиса президента: «Все медиасообщество это давно знает: телеграм-канал „Вертикаль“ — это ОП. „Джокер“, „Карточный домик“ — это, скажем так, приближенные к ОП каналы».

Так телеграм стал удобным — и популярным — инструментом для сведения политических и бизнес-счетов в Украине. Скажем, телеграм-канал «Джокер» регулярно публикует сливы компромата и участвует в заказных информационных кампаниях — в частности, в бизнес-спорах, где цена «блока на негатив» доходит до 200 тысяч долларов. Например, он организовал атаку на сервис такси Uklon: в своих публикациях канал обвинил компанию в уклонении от налогов, работе во время комендантского часа и использовании платежной системы, связанной с Россией.

Кто в Украине хочет ограничить работу телеграма (или даже запретить его)

Одним словом, телеграм в Украине стал очень влиятельным мессенджером — и при этом остался абсолютно не регулируемой платформой. И Киев видит в нем все больше рисков для себя.

Во-первых, телеграм-каналы, которые подозреваются в распространении пророссийского контента, по-прежнему наращивают число подписчиков. Только в 2022 году суммарная аудитория каналов, которые власти считают прокремлевскими, выросла в два раза — с двух до четырех миллионов пользователей; на их продвижение было потрачено 850 тысяч долларов.

Во-вторых, телеграм стал одним из источников передачи военных данных российской армии. Так, в Запорожье был арестован администратор телеграм-канала, который сливал противнику информацию о перемещении военной техники. А в Николаеве задержали администратора канала, передававшего России сведения о позициях ВСУ.

Еще одно явление, с которым борются украинские силовики, — телеграм-каналы, помогающие уклоняться от получения повесток. Эта деятельность считается в Украине срывом мобилизации.

При этом украинские власти по-прежнему активно используют мессенджер в своих целях. Так, из списка «надежных» источников от СБУ можно узнать, что свои телеграм-каналы есть у очень многих представителей гражданских и военных властей Украины — не только министерств и силовых ведомств, но также судов и структур вроде Госрыбагентства. А министерство обороны страны через мессенджер связывается с родственниками российских пленных и агитирует сдаваться в плен ВСУ — для этого есть отдельные телеграм-каналы.

Тем не менее украинские законодатели постоянно поднимают вопрос о необходимости регулировать работу мессенджера — или даже запретить его (никаких альтернатив ему при этом не предлагается). Похожий опыт уже есть: в 2017 году в Украине запретили российские соцсети «ВКонтакте» и «Одноклассники».

Первый призыв запретить телеграм прозвучал в Украине еще в 2020-м, когда депутат правящей партии «Слуга народа» Виктория Подгорная опубликовала в фейсбуке пост (позже он был удален): «Как вы относитесь к идее закрытия телеграма — учитывая его бэкграунд, так сказать? Почему ОК [„Одноклассники“], „ВКонтакте“ закрыты, а телеграм цветет и распространяет информацию, хотя часто используется в сомнительных, а иногда и в преступных целях?» В комментариях под постом Подгорную поддержала бывший народный депутат Верховной рады от партии «Самопомощь» Анна Гопко. «Запретить [телеграм] и не нянчиться», — написала она.

После начала полномасштабного российского вторжения, когда любые связи с Россией стали восприниматься болезненно, ситуация обострилась. Последовательным сторонником ограничения телеграма стал теперь уже бывший секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Алексей Данилов. В ноябре 2023 года он заявил, что не пользуется мессенджером, потому что считает его уязвимым. И подчеркнул, что если украинские власти получат от «соответствующих служб» доказательства уязвимости телеграма, то реакция властей «не заставит себя ждать».

На волне этой дискуссии в феврале 2024 года глава парламентского комитета по свободе слова Ярослав Юрчишин (партия «Голос») заявил, что украинские власти уже обращались к Павлу Дурову с требованием ограничить распространение пророссийской дезинформации в телеграме, однако тот якобы проигнорировал это. Сам Юрчишин — давний противник мессенджера. А на организованном его комитетом круглом столе звучали требования полного запрета телеграма в Украине.

После этого об уязвимости мессенджера и его угрозе национальной безопасности заговорили и силовики. Например, глава украинской разведки Кирилл Буданов.

Впрочем, голоса против запрета телеграма тоже звучали. Скажем, народный депутат Алексей Гончаренко из партии «Европейская солидарность» сказал, что такое решение навредит украинскому обществу: «В то утро [24 февраля 2022 года] мы все в основном зашли в телеграм и прочитали эту ужасную весть о начале большой войны. В первую очередь мы включили не телевизор, а взяли в руки телефон. И сейчас, когда воздушные тревоги или обстрелы, когда оперативно надо понимать, что и где происходит, мы идем в телеграм».

В марте 2024-го народный депутат от «Европейской солидарности» Николай Княжицкий разработал законопроект, согласно которому телеграм-каналы обязаны раскрывать своих владельцев и источники финансирования по запросу Национального совета по телерадиовещанию. Кроме того, гласит документ, в телеграме должно быть запрещено распространять информацию, которая в Украине считается незаконной: в диапазоне от порнографии до оправдания российской агрессии. По данным автора законопроекта, новости в телеграме сейчас читают 72% украинцев, что делает регулирование платформы вопросом национальной безопасности.

После задержания Павла Дурова глава комитета по гуманитарно-информационной политике страны Никита Потураев инициировал очередную дискуссию вокруг мессенджера. В конце августа в своем фейсбуке чиновник резко раскритиковал телеграм за свободное распространение информации, которую считает деструктивной и незаконной. «Если это — свобода слова, то я — враг такой свободы», — написал он.

Парламентский комитет, которым руководит Потураев, взялся за разработку еще одного законопроекта о регулировании телеграма в Украине — на базе документа Николая Княжицкого.

Депутаты выдвигают к мессенджеру несколько требований: соблюдать национальное законодательство (и сотрудничать в этом с украинскими властями), раскрывать собственников телеграм-каналов и доказывать отсутствие среди них «условной ФСБ, других российских правительственных структур и граждан страны-агрессора».

Какой будет финальная редакция законопроекта, неизвестно — как, конечно, и то, будет ли он принят. Если да, украинским телеграм-каналам, вероятно, придется получать лицензию на свою деятельность, как это делают СМИ, говорит глава парламентского комитета по свободе слова Ярослав Юрчишин. Кроме того, телеграм, скорее всего, обяжут открыть в Украине свое официальное представительство.

Будет ли телеграм запрещен, если не согласится пойти навстречу, предсказать сложно. На судьбу мессенджера в Украине может повлиять еще несколько факторов. Один из них — ужесточит ли ЕС урегулирование мессенджера на фоне расследования в рамках уголовного дела против Павла Дурова. Другой — будет ли у команды Зеленского политическая воля для введения запрета.

Сейчас ее, очевидно, нет — как и необходимых технических возможностей. «Заблокировать его [телеграм] технически трудно, как и любой другой мессенджер. Если даже частично и сделать это, то с использованием VPN и других технологий запрет можно будет обойти», — подчеркивает эксперт СБУ по кибербезопасности Илья Витюк.

Впрочем, Ярослав Юрчишин считает, что наиболее вероятный сценарий — «введение более жесткого регулирования телеграма в ЕС и, как следствие, дублирование этих мер в Украине». «СБУ, ГУР и подразделения киберполиции давно собрали достаточно фактов для ограничения деятельности платформы в Украине», — резюмирует он.

Здесь, пожалуй, стоит вспомнить, чем закончилась попытка российских властей ограничить работу мессенджера в 2017–2020 годах. Потерпев неудачу, они предпочли обернуть работу телеграма себе на пользу — бесконечно создавая в нем выгодный для себя контент.