Почему странам Африки выгоден нейтралитет по отношению к войне в Украине? Как они относятся к России? И чем интересны Западу? Отвечает политолог Олайинка Аджала

С начала полномасштабного вторжения России в Украину многие страны Африки придерживаются нейтральной позиции по отношению к этой войне. Они воздерживаются от голосований в ООН по резолюциям, осуждающим российскую агрессию и аннексию украинских территорий, но продолжают торговать со странами Западной Европы и Северной Америки. Старший преподаватель политики и международных отношений Лидского университета Беккета в Великобритании, доктор Олайинка Аджала изучает терроризм, повстанческие формирования в Африке и развитие стран континента, а также консультирует международные организации и правительства. «Медуза» поговорила с Аджалой о том, как исторически тесные связи с СССР, неоколониализм и поставки оружия влияют на политику стран Африки в отношении России и Украины.

— В своем исследовании вы отмечаете, что некоторые страны Африки не только не раскритиковали вторжение России в Украину (как, например Намибия и Сенегал), но и публично осудили НАТО и Запад за «подстрекательство к войне» — как Южная Африка. С чем связаны подобные заявления?

— Начать нужно с исторической части вопроса. СССР был союзником многих из этих стран с того момента, как в конце 1950-х и начале 1960-х годов они обрели независимость — в первую очередь от Великобритании и Франции. Одновременно с этим шла холодная война, и многим государствам Африки нужно было выбирать [союзника] между США и СССР. Некоторые из них остановились на последнем варианте.

Советский Союз с помощью дипломатии давил на западные страны, чтобы те быстрее признавали независимость своих бывших колоний. Новым государствам СССР безвозмездно поставлял экономическую и военную помощь, что в тот момент было очень важно, так как они были крайне бедными. Советский Союз в том числе поддерживал борцов против апартеида в одной из самых сильных [с точки зрения экономики и военной мощи] стран континента — ЮАР. Помнить об этих исторических отношениях крайне важно.

Но есть и другие причины [по которым африканские страны придерживаются нейтралитета]. Поскольку альянс неоднократно проводил военные маневры [в непосредственной близости к России] в акватории Черного моря еще до 2022 года, многие страны Африки воспринимают НАТО как агрессора. Такая позиция тесно связана с вторжением НАТО в Ливию в 2011 году, убийством Каддафи и снабжением западным вооружением «умеренных повстанцев».

Эти события значительно дестабилизировали Западную Африку и Сахель, так как в итоге оружие проникло в Чад, Нигерию, Буркина-Фасо, Нигер. Многим африканцам кажется, что вновь идет прокси-война — Украина сражается [с Россией] от имени Запада. Это мнение только усиливается заявлениями американских чиновников о том, что цель поставок американского оружия [в Украину] — ослабить Россию.

Кроме того, в 2007–2008 годах США установили Африканское командование Вооруженных сил США (AFRICOM). Это военное присутствие воспринимается африканскими государствами как способ подчинить развивающиеся страны континента.

Еще одна причина [поддержки России] — связь между военным конфликтом и правами человека. Долгое время многие страны Африки пытались справиться с нестабильностью. В Сахеле орудовали террористические группировки — «Аль-Каида» в странах исламского Магриба, «Боко Харам», ИГИЛ и другие. Однако бороться с ними западным оружием иногда проблематично. Приведу конкретный пример. Нигерия сражается с «Боко Харам» уже почти два десятилетия. Долгое время эта страна зависела от вооружений из США и их союзников. Но в 2015 году организация Amnesty International выпустила доклад, в котором обвинила нигерийскую армию в нарушении прав человека, после чего США прекратили продажу некоторых видов оружия. Это привело к тому, что освободившуюся нишу [снабжения] заняла Россия. В итоге сейчас, в 2024-м, Нигерия — одно из главных направлений поставок российского ВПК в Африке.

Нейтралитет по отношению к конфликту в том числе кажется экономически выгодным лидерам африканских государств. Многие из них зависят от российских (и частично от украинских) поставок зерна, удобрений и нефти. Я читал доклад независимого международного аналитического центра ODI, в котором утверждалось, что российско-украинская война сократила ежегодный ВВП Африки на семь миллиардов долларов. Нейтралитет позволяет странам Африки сохранять экономически выгодные отношения с Россией, но и не разрывать связь с западными государствами.

— Как вы считаете, нейтралитет можно рассматривать как форму поддержки России?

— Об этом неоднократно заявляли многие западные политики и эксперты, но я не до конца согласен с такой формулировкой. Никто не поддерживает войну и убийства. Африканские страны защищают свои интересы. Многие из них помнят про период Холодной войны, когда СССР и США вели множество прокси-войн. Они усвоили урок и не хотят повторять старых ошибок. Поэтому большинство придерживается настоящего нейтралитета — не одобряют полномасштабное вторжение, но и не разрушают отношения с Россией.

Любые войны когда-то заканчиваются. Когда это произойдет, нравится нам это или нет, РФ все равно останется великой державой со значительным влиянием во всем мире. Осознавая это, страны Африки рассуждают примерно так: «Если мы захлопнем дверь перед Россией и полностью поддержим Запад, после войны мы не сможем извлечь выгоду от сотрудничества с РФ. Да и вторжение НАТО в Ливию показало, что Западу не во всем можно доверять».

По этой же логике с начала 2010-х годов многие страны континента укрепляли партнерство с Китаем. Индия, кстати, в последние два года ведет себя таким же образом с Россией и Западом — сохраняет нейтралитет и получает экономическую выгоду.

— Какие страны Африки осудили полномасштабное вторжение России в Украину и почему?

— Большинство из них 24 февраля 2022 года осудили полномасштабное вторжение. Особенно это было заметно по соцсетям: африканская молодежь активно писала о своей поддержке Украины.

Однако через несколько дней появились видео, на которых африканские студенты пытались покинуть Украину на поездах и самолетах, а с ними крайне жестоко, по-расистски обращались. Эти ролики стали вирусными и резко изменили восприятие конфликта на континенте. Дело дошло даже до Африканского союза, который выпустил заявление о том, что расистские атаки на людей, пытающихся покинуть охваченную войной страну, недопустимы. Новую риторику можно представить таким образом: «Этим людям [украинцам] плевать на нас, поэтому мы должны поддерживать наших лидеров и сохранять нейтралитет».

Россия также ведет очень сильную пропагандистскую кампанию в Африке — эффективнее, чем любая другая страна. В ее рамках удалось выстроить нарратив о том, что России не оставили иного выхода, кроме нападения на Украину. Удивительно, что Запад не смог предложить альтернативную коммуникативную стратегию.

— Против резолюций с осуждением действий России в ООН регулярно голосует только одна африканская страна — Эритрея. С чем это связано?

— У Эритреи особенно крепкие отношения с Россией, которые остались еще с советских времен. У нее множество проблем с США и ЕС. Эритрейская международная политика — в первую очередь протест против западных стран, чем поддержка РФ. Эритрее практически нечего терять: основной ее импорт и так идет из Египта, Саудовской Аравии и стран БРИКС.

— Изменились ли позиции каких-то стран Африки по отношению к войне спустя почти два с половиной года после ее начала?

— Практически нет. Было время, когда США угрожали южноафриканским странам санкциями за сохранение отношений с Россией. Но это не особо сработало — Сообщество развития Юга Африки выпустило заявление о том, что его государства могут самостоятельно выбирать, с кем выстраивать партнерские отношения. Как я уже говорил, многие страны Африки зависят от России экономически, и подобные угрозы со стороны Запада только способствуют их сплочению [вокруг РФ].

Россия в этом плане ведет себя очень последовательно — помогает бороться с повстанцами (в том числе с помощью ЧВК «Вагнер») и покупает лояльность через безвозмездные поставки зерна.

— В какие страны Африки Россия поставляла оружие и отправляла военных при Путине? Как эти контракты влияют на отношение этих стран к войне в Украине?

— Честно говоря, перечислить все их я не могу: список довольно внушительный. Яркие примеры — Буркина-Фасо, Мали и Нигер. Они разорвали отношения с Францией, которая была их традиционным союзником еще с колониального периода, и теперь зависят от российского оружия.

Кроме того, как я уже говорил, многие страны Африки, вынужденные бороться с восстаниями, приобретают вооружение у России и Китая, ведь в случае с летальным оружием производства США и стран Европы нужно отчитываться о его использовании и придерживаться гуманитарных правил. Россию и Китай эти тонкости не волнуют. Кроме того, их оружие банально дешевле. Поэтому нейтралитет большинства стран континента [в войне России и Украины] связан в том числе и с этими поставками.

— Какую роль играла в Африке ЧВК «Вагнер»? Способна ли она повлиять на политику стран континента по отношению к войне в Украине?

— Не стоит преувеличивать значимость ЧВК «Вагнер». Западная риторика о ее популярности на континенте некорректна. «Вагнер» в основном действовала в пяти странах — ЦАР, Мали, Нигере, Буркина-Фасо и Судане, там ЧВК участвовала во внутренних, довольно локальных конфликтах. На международную систему безопасности континента ЧВК «Вагнер» практически не повлияла. Стоит отметить, что и гибель Евгения Пригожина не особо повлияла на ее позиции — Минобороны РФ быстро заполнило этот вакуум власти.

Многие страны Африки терпеть не могут «Вагнер» вкупе с американскими, британскими и французскими ЧВК. Главная проблема таких негосударственных субъектов — размытая ответственность. Если вы работаете с российскими войсками и они нарушают права человека, вы можете обвинить в этом Россию — как государство. С ЧВК это сделать намного сложнее, тем не менее многие страны континента вынуждены бороться с восстаниями всеми возможными способами.

Алгоритм таков: появились вооруженные повстанцы — вы наняли ЧВК «Вагнер» — они поработали один-два года — если ничего не вышло, вы обратились, например, к Франции. Важнее всего здесь [при взвешивании рисков] государственная безопасность. Интересно и то, что чаще всего страны оплачивают работу ЧВК не наличными деньгами, а природными богатствами.

— Путин упоминал страны африканского континента как союзников в идее строительства многополярного мира. Его риторика находит отклик в этих странах?

— Разумеется, находит, потому что континент неоднократно сталкивался с колониальными и неоколониальными разделами в последние века. В Африке находится 30% всех мировых природных богатств, поэтому участвуют все — и США, и Великобритания, и Франция, и Россия, и Китай. В XXI веке эти богатства в том числе крайне важны для перехода к зеленой энергетике. Сейчас идет очередная драка за Африку — все стараются быть союзниками стран континента ради обеспечения собственных интересов.

Значительную долю населения африканских стран составляет молодежь. Разумеется, она тоже может быть полезна развитым государствам, и они поощряют утечку мозгов с континента. Поэтому с [антиколониальной] риторикой, похожей на путинскую, выступают и европейские лидеры — все хотят получить долю Африки, а для этого нужно мыслить стратегически.

— С вашей точки зрения, саммиты «Россия — Африка» носят скорее декларативный характер?

— Подобные двусторонние саммиты с африканскими странами проводят и [Россия, и] США, и Китай. Лично я выступаю против таких мероприятий. Мне кажется унизительным тот факт, что лидеры государств Африки садятся в самолеты и прилетают в страну, проводящую саммит. В этом нет никакого смысла! Если вы хотите установить честное партнерство, приезжайте на континент самостоятельно. Все должно быть наоборот.

На подобных саммитах чаще всего устанавливаются дипломатические и экономические связи, чуть реже — военные. Цель стран Африки — получить инвестиции. [Декларируемая] независимость многих стран континента призрачна. В рамках борьбы за Африку [и ее ресурсы] более могущественные государства применяют к ним политику «соглашайся или уходи»: одной рукой дают, другой забирают. Это не партнерские отношения, а диалог сильного со слабым.

— Как Украина пытается противостоять России в Африке и насколько усиление дипломатического присутствия Украины в странах континента может повлиять на их нейтралитет?

— В прошлом году я был на конференции в Кельне, где обнаружил, что Украина наняла иностранный частный консорциум, чтобы выстроить отношения с африканскими странами. Украинским чиновникам крайне не нравится их нейтральность — тем более что страна ведет активную торговлю со многими из них, например с Кенией, Египтом и Алжиром.

Я общался с руководителем этого консорциума, и он признался, что их дипломатические усилия и переговоры не принесли особых результатов, так как африканские государства рассуждают в долгосрочной перспективе и не хотят портить отношения с Россией, о чем я уже говорил.

Африканские страны гипотетически могли бы содействовать дипломатическому урегулированию конфликта, однако в первую очередь для этого нужна политическая воля на Западе. Этого там сейчас нет. ЕС и США все еще считают, что Украина может выиграть войну. Россия уверена в своей победе. Усилий Африки недостаточно, чтобы это переломить.