Одно из самых страшных мест на Земле прямо сейчас — город Аль-Фашир в Судане 260 тысяч человек выживают в осаде — без продуктов и лекарств. В городе стремительно распространяется холера, а доставить вакцину невозможно из-за боев

В среду, 27 августа, ЮНИСЕФ — фонд ООН по защите детей — выступил с заявлением о критической ситуации в городе Аль-Фашир, столице региона Северный Дарфур на западе Судана. Уже более 500 дней город находится в осаде. В нем находятся около 260 тысяч мирных жителей, среди них — 130 тысяч детей. Доставка гуманитарной помощи в город заблокирована. Запасы продуктов и медикаментов полностью иссякли.

Дарфур — центр гражданской войны, которая идет в Судане с апреля 2023 года. Регион почти целиком контролируют Силы быстрого реагирования — одна из сторон этой войны. Аль-Фашир остается последним оплотом другой стороны — правительственных войск.

За время блокады из Аль-Фашира и окрестностей были вынуждены бежать более 600 тысяч человек, половина из них дети, сказано в докладе ЮНИСЕФ. Те, кто остался, голодают. Больше тысячи детей убиты или ранены в результате обстрелов, многие стали жертвами сексуализированного насилия, похищений и принудительной вербовки в вооруженные группы.

От обстрелов пострадали 35 больниц и шесть школ. Более десяти раз подвергалась обстрелам Саудовская больница для детей и матерей. В январе был уничтожен центр в лагере Абу Шук, где выхаживали голодающих детей. Сейчас у примерно 6 тысяч детей с острым недоеданием нет доступа к терапии. За одну неделю от недоедания погибли как минимум 63 человека, в основном женщины и дети.

Параллельно в регионе разразилась крупнейшая за десятилетия эпидемия холеры. С июля 2024 года зарегистрировано свыше 96 тысяч случаев заболевания и 2400 смертей. Около ста умерших — дети. В переполненных лагерях нет чистой воды, а дети ослаблены голодом, поэтому болезнь распространяется очень быстро.

ЮНИСЕФ требует немедленной гуманитарной паузы, чтобы в Аль-Фашир можно было доставить еду и медикаменты. Кроме того, организация заявила, что ей срочно нужны 30,6 миллиона долларов на борьбу с холерой и обеспечение населения чистой водой. В ближайшее время планируется доставка 1,4 миллиона доз вакцины против холеры — но без прекращения огня реализовать это невозможно.

Гражданская война в Судане идет фактически непрерывно как минимум с 1956 года, когда страна получила независимость от Великобритании и Египта. Большинство населения Судана составляют арабы-мусульмане, но в стране живут и значительные группы неарабского и немусульманского населения — наладить их мирное сосуществование ни одному режиму так и не удалось.

Предыстория нынешнего витка конфликта — это война в Дарфуре. Она началась в 2003 году с восстания местных народов фур, масалит, загава и других против притеснений со стороны арабов. Дарфурские арабы создали ополчение «Джанджавид». Затем многолетний диктатор Судана Умар аль-Башир объявил о формировании Сил быстрого реагирования (СБР) — фактически это была просто легализация «Джанджавида», который превратился в правительственные эскадроны смерти.

Война в Дарфуре продлилась почти 17 лет, количество жертв исчислялось сотнями тысяч, беженцев — миллионами. Вне прямой связи с этим конфликтом, но под его влиянием в 2011 году от страны отделился Южный Судан — теперь там своя гражданская война.

В 2019 году Умар аль-Башир был свергнут в результате военного переворота, устроенного совместно армией во главе с генералом Абдулфаттахом аль-Бурхани и СБР во главе с Мухаммадом Хамданом Дагало (также известным как Хамидти). Некоторое время они делили власть мирно, но в конце концов произошло неизбежное: Бурхани стал единоличным военным диктатором, а Хамидти в апреле 2023 года поднял против него мятеж.

СБР быстро захватили важнейшие стратегические объекты в суданской столице Хартуме: президентский дворец, аэропорт и военные базы. Один из крупнейших мегаполисов Африки с населением больше 5 миллионов человек долго оставался ареной постоянных боев, в которых погибли больше 60 тысяч человек. Правительство Бурхани бежало в Порт-Судан на Красном море. В марте 2025-го правительственные силы отбили Хартум, но руководство страны не спешит туда возвращаться.

Другой зоной боевых действий вновь стал Дарфур — традиционный оплот СБР. Одновременно с захватом Хартума СБР пошли в наступление на Джунейну — столицу провинции Западный Дарфур с населением около полумиллиона человек. Им противостояло местное ополчение народа масалит. После нескольких месяцев ожесточенной битвы СБР захватили Джунейну — и последовала этническая чистка. Мужчин-масалит массово убивали — не только расстреливали, но и сжигали заживо. Тысячи, если не десятки тысяч женщин и девочек подверглись изнасилованиям, часто групповым — СБР, как прежде «Джанджавид», по мнению ООН, сознательно использовали это как метод ведения войны.

В январе 2025 года США признали действия СБР геноцидом неарабского населения Судана.

Ситуация осложняется тем, что в войну в Судане регулярно вмешиваются другие страны. Обе стороны конфликта получают деньги за счет экспорта золота — обычно нелегального, в обход санкций. Главный покупатель и вообще внешний спонсор СБР — Объединенные Арабские Эмираты: они поставляют оружие под видом гуманитарной помощи и даже отправляют в Судан иностранных наемников. Египет и Турция помогают оружием режиму Бурхани. Также в стране присутствует «Африканский корпус» (бывшая ЧВК Вагнера). В свое время вагнеровцы поддерживали режим Башира, а теперь стараются сохранять нейтралитет и договариваться со всеми, чтобы продолжать добывать золото. Летом 2023 года режим Бурхани получил помощь даже от Украины. Кроме того, в конфликт так или иначе вовлечены Саудовская Аравия, Иран и Катар.

В результате войны, которая все еще очень далека от завершения, погибли около 150 тысяч человек. 4 миллиона суданцев стали беженцами — в основном в соседних Чаде, Южном Судане, Эфиопии. При этом в каждой этих стран — свои внутренние военные конфликты, не хватает продовольствия и то и дело случаются эпидемии.

Еще 14 миллионов суданцев стали внутренне перемещенными лицами — беженцами, не пересекшими государственную границу (в Судане, особенно в западной части, на краю Сахары, это в принципе сугубо теоретическая категория).

Эти люди живут в импровизированных лагерях и питаются в основном бобовой похлебкой. Причем даже не каждый день: после того как американская администрация прекратила финансирование USAID, рационы значительно сократились, а многие кухни и вовсе закрылись. Западные страны, и в первую очередь США, похоже, пришли к выводу, что Судан безнадежен, и попросту потеряли к нему интерес.

Американская журналистка Энн Эпплбаум, побывавшая в Судане дважды в 2025 году, пишет в своем очерке в журнале The Atlantic, что эта война особенно поразила ее цинизмом и нигилизмом. Они свойственны любой войне, но в этом случае особенно очевидно лицемерие обеих сторон и международного сообщества, постоянно твердящих о необходимости мира, справедливости и демократии. Никто из них не может или не хочет сделать хотя бы что-то во имя этих идеалов, констатирует Эпплбаум. В отсутствие идеалов остались лишь интересы — и наибольшую роль в Судане играют те, у кого они там есть.