Маршрут Трампа. Кому нужнее армянский Сюник — США, Ирану, ЕС или России? - BBC News Русская служба

В последние годы Сюникская область на юге Армении стала новой зоной конфликта между Ереваном и Баку — и воротами, через которые бежали карабахские армяне. Теперь лидеры обеих стран говорят, что между ними установился мир — а в Сюнике пройдет «маршрут Трампа», часть торгового пути, в котором пересекаются интересы США, России и Евросоюза.

«Мы находимся на том самом пути Трампа, также известном как перекресток мира, шелковый путь, Зангезурский коридор и ворота Сюника. Но выглядит он так», — разводит руками журналист Марут Ванян.

Вокруг — руины советской железной дороги на границе Армении с Ираном, которая начала строиться еще при Российской империи и позже стала частью ж/д магистрали Баку — Ереван. Сейчас от этой ветки сохранились только с десяток метров рельсов и несколько ржавых вагонов.

Напротив заброшенной станции с выбитыми окнами — постамент от бюста бакинского комиссара Степана Шаумяна. Обломки головы комиссара валяются рядом. Лучше сохранилась женская скульптура — то ли крестьянки, то ли рабочей, — у нее отвалилась только рука.

«Пока это все не выглядит по-американски», — замечает Марут. В его 42 года, кроме интеллектуального облика — худоба, очки, задумчивый взгляд, его отличают бесконечные шутки: «Почему армяне не любят аспирин? Он утоляет боль!».

Железная дорога через юг Армении была разрушена в начале войны за Нагорный Карабах в начале 1990-х. Тридцать лет спустя, когда Азербайджан восстановил контроль над спорной территорией, мир сам собой не вернулся.

Президент Ильхам Алиев требовал провести коридор через Сюник, который также называют Зангезуром — отсюда изначальное название проекта, Зангезурский коридор. Он должен был соединить его страну с ее эксклавом Нахичеванью.

Армянский премьер-министр Никол Пашинян настаивал на пограничном и таможенном контроле грузов, идущих через Армению, но в Баку хотели коридора безо всяких проверок. На границах происходили столкновения, и многие в Армении ожидали войну уже в Сюнике.

Для Марута это означало, что бежав в сентябре 2023 года из Карабаха в Армению, он попал из одного театра военных действий в регион, который мог стать следующим. Тогда победители и побежденные поменялись местами — если в 1990-х все азербайджанское население бежало из Карабаха от наступавших армянских отрядов, то теперь операция азербайджанских войск привела к исходу всех карабахских армян.

В 2023 году первой остановкой на пути карабахцев была именно южная область Сюник, но Марут не сразу обосновался здесь. Его родственники поселились в Ереване, где было проще найти работу, а он за два года в статусе беженца сменил шесть адресов и в конце концов вернулся в Сюник. Здесь жизнь дешевле, нравы и обычаи ближе к карабахским, а местные жители говорят практически на том же диалекте, что и карабахские армяне.

За это время область сильно изменилась. Старинный город Горис был главной остановкой на пути в Нагорный Карабах, но прежде загруженная дорога теперь ведет к колючей проволоке.

Большая гостиница на этой дороге, где раньше останавливался президент Армении, российские и западные журналисты, стоит пустой. В фойе и на лестницах нет света.

Марут — один из немногих обитателей. Он договорился пожить в по-спартански обставленном номере с большой скидкой. Отопления нет, его не будут включать ради одного гостя. За отдельную плату можно одолжить электрический обогреватель.

Теперь будущее Сюника связано с президентом США Дональдом Трампом, который внезапно разрешил спор вокруг «Зангезурского коридора». В августе он принял лидеров Армении и Азербайджана в Белом доме и они нашли компромисс.

Управление дорогой на срок до 99 лет будет передано американской компании, а называться путь будет «Маршрут Трампа во имя международного мира и процветания» (английская аббревиатура — TRIPP). Кроме железной дороги, соглашение предусматривает прокладку газопровода, нефтепровода и опто-волоконного кабеля.

Теперь и Алиев, и Пашинян говорят: между двумя странами установился мир, и войны больше не будет. Трамп тоже регулярно отчитывается о завершении конфликта — хоть и путает Армению с Албанией, а Азербайджан с Камбоджей.

На самом деле мирный договор еще не заключен и вряд ли будет подписан до середины 2026 года. Как будет выглядеть «маршрут Трампа», тоже пока не известно. Неясно, перестанет ли Алиев добиваться коридора безо всяких проверок с армянской стороны. Это требование остается едва ли не единственным, которое Пашинян не готов принять.

Но интервенция Трампа может радикально изменить не только отношения между двумя странами — но и геополитическую ситуацию на постсоветском пространстве, где прежде доминировала Россия.

Южный Кавказ и Центральная Азия представляют долгосрочный интерес для Вашингтона, заявил в конце сентября помощник госсекретаря США. В сентябре другой высокопоставленный представитель Госдепа посетил Ереван и объявил, что США выделят 145 млн долларов для начала работ над маршрутом.

Если в конце войны 2020 года соглашение о прекращении огня между Азербайджаном и Арменией было составлено (по его словам) лично Владимиром Путиным на русском языке, то текст нового мирного договора, который предстоит подписать, был утвержден в Вашингтоне и написан на английском.

Москва претендовала на ведущую роль в открытии дороги, которая теперь будет носить имя американского президента, и для России роли в ней больше не предусмотрено. В Кремле хотели, чтобы дорогу охраняли погранвойска ФСБ, но теперь и Азербайджан, и Армения это исключают.

Россияне все еще несут службу на границе Армении с Ираном — именно там, где должен пройти «маршрут Трампа». Мы убедились в этом, когда прямо перед нами припарковался УАЗ «Патриот» с надписью «Пограничная служба ФСБ России». Из него выскочил парень с нашивкой в виде медведя и российского триколора. Волновало его только одно: кто запускал дрон? Дрон запускали не мы.

В Москве предсказуемо нервно реагируют на активизацию США на Южном Кавказе. «Запад продолжает системно обкладывать Россию по периметру наших границ враждебностью соседних с нами государств (бывших братских советских республик). [...] Новые виражи у кавказских соседей – Азербайджана и Армении», — писал Григорий Карасин, председатель комитета по международным делам в Совете Федерации. Но эксперты в Баку и в Ереване свою «враждебность» объясняют не кознями Запада, а жесткой политикой России в их регионе и ее войной в Украине.

Здесь же, в Сюнике, расположен крупнейший налогоплательщик Армении, и он тоже принадлежит россиянам. Зангезурский медно-молибденовый комбинат — гигантский открытый карьер в горах. Несмотря на провозглашенный курс на вступление в Евросоюз, в 2022 году правительство Никола Пашиняна одобрило его передачу компаниям, близким к российскому миллиардеру, находящемуся под американскими и британскими санкциями.

Но еще отчетливее, чем российское влияние, здесь чувствуется присутствие Ирана. Сюник — ключевой торговый хаб для Исламской республики. По дорогам ездят грузовики с иранскими номерами, а в Капане, областном центре, заметны иранские бизнесмены в стеганых жилетах, обсуждающие бизнес по телефону. Граница между двумя странами проходит по реке Аракс — и именно вдоль нее должен пройти «маршрут Трампа».

Сразу после вашингтонской встречи советник духовного лидера Ирана заявил, что Иран не допустит реализации TRIPP — и пригрозил превратить его «в могилу для наемников Дональда Трампа». Светские власти Ирана реагировали более сдержанно.

Сейчас и Армения, и Азербайджан пытаются убедить Тегеран, что проект не угрожает его интересам. Дистанцируясь от Москвы, Баку и Ереван хотят сохранить хорошие отношения с южным соседом.

И если переговоры о «маршруте Трампа» начались совсем недавно, иранские компании уже строят новые мосты через реку Аракс — и в Армению, и в Азербайджан. Один из этих мостов фактически пересекает дорогу, которая будет носить имя американского президента.

Учитывая недавнее участие США в войне Израиля против Ирана, способность американских и иранских компаний мирно сосуществовать в армянском Сюнике вызывает вопросы. Иран также поставляет в Армению природный газ, который там перерабатывается в электричество и экспортируется обратно.

Еще один игрок в регионе — Евросоюз, который видит будущую дорогу частью «Срединного коридора», соединяющего Европу с Центральной Азией и Китаем в обход России. В Сюнике действует мониторинговая миссия ЕС, которая следит за сохранением перемирия на армяно-азербайджанской границе.

В регионе также недавно открылось консульство Франции, которая спонсирует социальные программы для карабахских беженцев и даже продает Армении оружие вопреки их формальным позициям по разные стороны баррикад (Франция — в НАТО, Армения — в оборонном блоке ОДКБ под руководством России).

«Власти Армении говорят, что будет все хорошо, будут миллиарды инвестиций, откроем дороги, будем торговать с Ираном, с Америкой, с Европой, с Турцией, с Азербайджаном, все будет хорошо», — говорит с улыбкой Марут Ванян. Он не торопится верить этим прогнозам.

Жители Сюника последние пять лет жили в страхе новой войны. Каждый день он смотрит на ютьюбе выступления армянских экспертов, многие из которых уверены, что Азербайджан еще нападет на Армению — цитируя интервью Алиева от 2021 года, где он угрожал прорубить коридор силой.

Если оппозиционные комментаторы предвещают скорую войну, то провластные, наоборот, обещают мир и открытые границы. Они ругают прежних правителей Армении, которые якобы поставили конфликт за Карабах выше интересов самой Армении.

«Сейчас спокойно все. Но мы не знаем, что будет завтра», — вздыхает Марут.

Но даже критики армянской власти не могут отрицать то, что после встречи в Вашингтоне приграничные села ни разу не обстреливались.

Постоянные спекуляции о новом конфликте парализуют жизненные силы — особенно для тех, кто совсем недавно бежал от войны. Марут говорит, что после переселения из Карабаха у него не получается думать о будущем и строить планы: «Как будто робот — просто живешь, чтобы жить. Прошло два года, но до сих пор очень сложно понять, что с нами произошло. Я думал, что это только со мной такое происходит. Но когда общаюсь с друзьями из Карабаха, все говорят: у нас такой же диагноз».

Все карабахские армяне мечтают о возвращении домой. Азербайджан говорит, что ждет их назад — но в случае принятия ими азербайджанского гражданства. А на это они не готовы. Часть беженцев еще живет надеждой о реванше — о том, что Россия или Запад вдруг захотят поддержать Армению против Азербайджана.

Марут понимает, что это фантазии, но не спешит забыть свой дом — и жить в Горисе предпочитает в том числе и потому, что это близко к родной земле.

Он вспоминает, как однажды сел в такси. «Водитель говорит: куда едем? В Степанакерт, говорю. У него было хорошее чувство юмора, и он поехал в сторону Карабаха, — вспоминает Марут. — Вскоре мы увидели колючую проволоку. Навстречу нам вышли военные и сказали: разворачивайтесь, здесь закрыто».

Первые недели после исхода он каждую ночь видел Карабах во сне, а теперь подсел на виртуальные экскурсы в Степанакерт, или Ханкенди, как он теперь называется. Сидя в одиночестве в маленьком номере в пустой гостинице, он смотрит видео из родного города, которые публикуют азербайджанцы в соцсетях. Многие армяне видят в этих постах глумление победивших над проигравшими, но Марут говорит, что благодарен азербайджанцам — хотя бы так он может узнавать, что происходит с его городом.

Сейчас все его вещи умещаются в одном маленьком чемодане, но позади он оставил четырехкомнатную семейную квартиру. Целые кварталы Степанакерта были разрушены — Азербайджан перестраивает город. В новопостроенном Карабахском университете, по официальным данным, уже учатся больше 2 тыс студентов; идет строительство железнодорожного и авто вокзалов.

Марут вспоминает, как уже после исхода армян из Карабаха смотрел передачу про азербайджанца, беженца из Агдама, который вернулся в родной город и узнал развалины своего дома по кафелю из ванной.

Что стало с его квартирой, Марут не знает — на видео попадала только его улица, но не сам дом.