За что посадили адвокатов Навального - BBC News Русская служба

22 сентября Владимирский областной суд оставил в силе приговор адвокатам политика Алексея Навального Алексею Липцеру, Игорю Сергунину и Вадиму Кобзеву. Два года назад против защитников Навального завели уголовное дело об участии в экстремистском сообществе — на основании прослушки встреч с подзащитным, запрещенной нормами законов об адвокатской тайне. Это первый подобный случай в истории российской адвокатуры. Суд проходил в закрытом режиме. Би-би-си ознакомилась с приговором по делу и рассказывает, как была устроена прослушка.

Российские власти считают Марию Певчих, Любовь Соболь, Георгия Албурова, Руслана Шаведдинова, Льва Пономарева, Киру Ярмыш, Юрия Дудя и издание «Медуза» «иноагентами». ФБК признан в России экстремистской организацией и запрещен.

Почему следили за адвокатами Навального

Прослушка адвокатов Алексея Навального началась 6 августа 2021 года — через два дня после решения о признании созданного политиком Фонда борьбы с коррупцией экстремистской организацией. При этом еще в мае суд Владимирской области заранее дал разрешение на видео- и аудиозапись всех краткосрочных свиданий политика. Сам Навальный на тот момент уже полгода сидел в ИК-2, расположенной в городе Покров Владимирской области.

В качестве обоснования прослушки суд ссылался на некую «оперативную информацию» о том, что Навальный якобы «намеревается дать взятку» неустановленным сотрудникам ФСИН. Для проверки этой информации суд разрешил вести слежку за «осужденным Навальным А.А., его родственниками и приближенными к нему лицами». В том числе за всеми адвокатами политика — Ольгой Михайловой, Вадимом Кобзевым, Алексеем Липцером, Александром Федуловым и Игорем Сергуниным.

Оперативники ФСИН начали следить за ними через три месяца после получения судебного разрешения на прослушку — и продолжали это делать два года. «Мы пытались их спрашивать, откуда взялась информация о взятке, нам отвечали, что это оперативная информация. В материалах [уголовного] дела [об участии адвокатов в экстремистском сообществе] она никаким образом не подтверждена», — объясняет Би-би-си адвокат Вадима Кобзева Андрей Гривцов.

Слежка, написано в приговоре, велась при помощи системы оперативно-разыскных мероприятий «Наблюдение», предполагающей использование «специальной техники, позволяющей делать скриншоты» видеозаписи. «Это была какая-то крутая камера, вмонтированная в подвесной потолок. Навальный и Кобзев ее заметили и смогли поднять часть панели, чтобы рассмотреть», — рассказала Би-би-си Ольга Михайлова.

«Мы понимали, что за нами [все время] следят. Опасались, что [силовики] что-нибудь придумают и сделают то, что они, в итоге, и сделали», — добавляет Михайлова.

Оборудование было установлено в комнате краткосрочных свиданий, где Навальный встречался со своими адвокатами. Когда свидания заканчивались, оперативники ФСИН составляли стенограммы аудиозаписей и описывали скриншоты видеосъемки.

Из приговора следует, что при прослушке «конкретных фактов, подтверждающих дачу взятки», обнаружено не было. Несмотря на это, прослушку продолжали — поскольку оперативники установили «факты руководства осужденным Навальным А.А. через посредников экстремистским сообществом».

15 сентября 2022 года начальник УФСИН России по Владимирской области Алексей Гиричев вынес постановление о представлении результатов прослушки следствию для возбуждения уголовного дела против адвокатов Навального. Вскоре после этого Гиричев пошел на повышение и был назначен замдиректора ФСИН, но меньше чем через год его спешно сняли с должности, и сейчас он числится зампредом правительства Воронежской области.

В основу уголовного дела, возбужденного против адвокатов в октябре 2023 года, легли стенограммы, скриншоты видеозаписи и оперативные справки из двух колоний Владимирской области, где сидел политик — ИК-2 и ИК-6. В справках указывалось, что между Навальным и его защитниками происходил «взаимный обмен» информацией и корреспонденцией «различного характера», включающей «руководство ФБК». В частности, адвокатам вменяли в вину передачу сотрудникам фонда писем Навального и его постов, которые «через некоторое время» можно было увидеть на разных площадках «экстремистского сообщества» Навального.

«Мы обращались к специалисту, которая исследовала все эти записи и дала заключение, что в них нет ничего экстремистского. Причем суд и следствие от исследования отказались, хотя мы им говорили: „Давайте исследуем записи? Вот мы привели специалиста, вот ее заключение, давайте, может, экспертизу проведем?“ Но нет — они просто исходили из того факта, что лидер экстремистского сообщества общается с другими и сам факт общения — преступление», — объясняет Би-би-си адвокат Вадима Кобзева Андрей Гривцов.

Например, Ольге Михайловой вменяют то, что после ее посещения Навального в соцсетях политика появился следующий пост: «Вчера в 8 вечера выпустили из ШИЗО. Сегодня в 9:30 утра я снова в ШИЗО. „Осужденный Навальный не поддается воспитательной работе и должных выводов для себя не делает“. Таким образом, мой счетчик штрафного изолятора перескочил на отметку 165 суток».

«Какой экстремизм?! Никакого. Просто констатация того факта, что с Алексеем происходило в тот момент», — рассказывает Би-би-си Михайлова.

Во время встреч с подзащитным адвокаты «прикрывали написанное рукой» и использовали «специальный шифр», сказано в приговоре. Так, тогдашний председатель правления ФБК Леонид Волков обозначался инициалами «ЛВ», нынешняя глава фонда Мария Певчих — «МП», система «Умное голосование» — «УМГ», член правления фонда Руслан Шаведдинов — «РШ», а сотрудник отдела расследований Георгий Албуров — «Жора».

«Любые документы, которые мы приносили Алексею и уносили от него, на входе в колонию снимали на видеорегистратор, фотографировали, отсматривали и после этого отдавали нам», — вспоминает Михайлова. По ее словам, у защитников Навального никогда не было изъято ни одного документа, а записи с инициалами сотрудников ФБК не вызывали вопросов на КПП колонии. «Их видели, это никого не смущало, и нас прекрасно впускали и выпускали», — рассказывает Михайлова. То, что часть записей адвокаты прикрывали рукой, Михайлова объясняет тем, что защитники подавали «огромное количество» жалоб: «Мы должны были эту жалобу написать и как-то так аккуратно Алексею показать, чтобы сотрудники колонии не знали о нашей линии защиты».

В июне 2022 года Алексея Навального этапировали в ИК-6. Через три месяца — практически одновременно с постановлением Гиричева о передаче результатов прослушки адвокатов следствию — начальник ИК-6 Дмитрий Ножкин ввел в колонии дополнительную цензуру. С этого момента на КПП у адвокатов Навального стали требовать «на обозрение» любые документы — даже не имеющие отношения к защите политика. Если адвокат отказывался, в колонию его не пускали. В дополнение сотрудники колонии заклеили прозрачное оргстекло, прикрепленное к решетке, разделяющей адвокатов и их подзащитных в комнате для свиданий, и заделали прорезь для передачи документов.

Как писало издание «Медуза» со ссылкой на внутреннюю переписку сотрудников ИК-6, формальным основанием для ужесточения было предотвращение «преступления против основ конституционного строя и безопасности государства», которое якобы планировал Навальный и «неустановленные лица».

Как оперативники проверяли авторство постов Навального

В апреле 2023 года политик опубликовал в своих соцсетях сообщение, в котором писал о распространении «странного и мошеннического нарратива», что тексты за политика пишет кто-то другой. Всех, кто сомневался в авторстве его постов, Навальный предложил записать на отдельный листок и назвать этот список «жулики».

«Меня действительно очень сильно ограничили в доступе к бумаге и ручке. Написать письмо жене и детям теперь может занять пять дней. Я не в состоянии прочитать многие из пришедших писем, уж не говоря о том, что значительное количество входящей и исходящей почты пропадает в неизвестном направлении, а тюремная цензура, как мы узнали на одном из заседаний судов, периодически сжигает пришедшие письма на „большом металлическом блюде“. Тем не менее мне же все-таки не романы писать, я работаю в жанре куда более лаконичном. Если очень надо что-то сказать — говорю», — писал Навальный.

За два года до этого оперативники ФСИН начали мониторинг ресурсов ФБК «в интернете, Telegram-каналах и соцсетях». Они сравнивали посты Навального со своими стенограммами и скриншотами видеозаписей из колонии и пришли к выводу, что «корреспонденция, переданная Навальным А.А. адвокатам, в дальнейшем вручалась тем людям, которым была адресована», а позже «аналогичная информация» публиковалась в интернете и соцсетях.

То, что политик общается с сотрудниками ФБК через адвокатов, следствие дополнительно подтверждало публичными выступлениями сотрудников фонда.

В качестве доказательства в приговоре цитируется отрывок из интервью Марии Певчих Юрию Дудю (вышло в феврале 2023 года), в котором Певчих говорит, что поддерживает связь с Навальным при помощи его адвокатов: они посещают политика в колонии, рассказывают ему о работе фонда и передают ей его слова. В том же документе описан ролик «Россия vs Бездуховная Европа: где дешевле собрать ребенка в школу?», вышедший на канале «Навальный LIVE» 1 сентября 2022 года. В нем экс-юрист ФБК Любовь Соболь упоминала, что тему ролика выбрал сам Навальный. Также в приговоре есть описания нескольких видео с участием Леонида Волкова. Так, в ролике, вышедшем на Youtube-канале «Популярная политика» в июне 2023 года, Волков говорил, что Навальный лично пишет свои посты и передает их через своих адвокатов — Вадима Кобзева и Ольгу Михайлову. За месяц до этого, в передаче, вышедшей на Youtube-канале «А поговорить?», Волков рассказал, что поддерживает связь с Навальным через его адвокатов.

В дополнение цитируется пост из телеграм-канала издания Sota, в котором рассказывается о выступлении Леонида Волкова перед сторонниками ФБК в Вильнюсе после ареста адвокатов Навального. Пост был опубликован в октябре 2023 года под названием «Леонид Волков: после ареста адвокатов Навального постов, поручений и задач от него, скорее всего, не будет».

«То, что говорили [Любовь Соболь, Мария Певчих и Леонид Волков] публично, в итоге легло в основу сфабрикованного уголовного дела в качестве подтверждения экстремистской деятельности адвокатов», — рассказывает Би-би-си Ольга Михайлова.

В том, что соратники Навального [публично] говорили, что держат с политиком связь через адвокатов, нет ничего плохого, уверен Андрей Гривцов. «Адвокат, среди прочего, решает задачу коммуникации, если эта информация не носит преступный характер. Со своими так называемыми „подельниками“ — Леонидом Волковым и прочими — Навальный переписывался через систему „ФСИН-письмо“. Он писал им, они отвечали, система все пропускала и преступлением не считала. Почему тогда сотрудники ФСИН не считаются соучастниками?!», — говорит Би-би-си Гривцов. Представитель ФБК Кира Ярмыш проигнорировала вопросы Би-би-си, отправленные в Telegram.

Кто участвовал в слежке

За Навальным и его адвокатами следили трое сотрудников оперативного управления Владимирского УФСИН — Денис Маланин, Денис Шайтанов и Иван Филимонцев. Именно они анализировали записи прослушки, расшифровывали скриншоты документов, которыми обменивались Навальный и его адвокаты, и составляли стенограммы и справки. В суде оперативники утверждали, что фиксировали «обмен информацией», не связанной, по их мнению, с оказанием юридических услуг.

Маланин следил за встречами Навального в ИК-2. Массив фотографий, снятых только в этой колонии за все время слежки — с 6 августа 2021 года по 10 июня 2022 года, — занял 51 оптический диск, следует из приговора. Файлы плохого качества подвергали цифровой обработке и направляли на почерковедческую экспертизу.

Именно Маланин, как следует из его показаний в суде, составил рапорт о том, что вместо якобы имевших место сведений о возможной взятке слежка за Навальным и его адвокатами выявила «признаки другого преступления». Оперативник служил в УФСИН в отделе по борьбе с организованной преступностью, терроризмом и экстремизмом. В суде по «адвокатскому делу» он утверждал, что в своей работе руководствовался Конституцией, Уголовно-процессуальным и Уголовно-исполнительным кодексами (именно эти базовые законы защищают адвокатскую тайну), а также законом «Об оперативно-розыскной деятельности».

Коллеги Маланина Денис Шайтанов и Иван Филимонцев числились в УФСИН в другом отделе — по взаимодействию с правоохранительными органами и общественными организациями. Какое отношение это подразделение имело к делу Навального, из приговора неясно. О Конституции, УПК и УИК эти оперативники в суде не вспоминали.

Би-би-си нашла информацию о сотрудниках Владимирского УФСИН, чьи фамилии, имена и отчества полностью совпадают с данными Маланина, Шайтанова и Филимонцева. Все трое — юристы с дипломами подведомственных ФСИН вузов, которые они закончили в 2017–2019 годах.

31-летний Маланин учился в рязанской Академии права и управления ФСИН, его ровесник Денис Шайтанов и 29-летний Иван Филимонцев окончили Владимирский юридический институт ФСИН. Оба вуза ведут свою историю со сталинских времен и были созданы для подготовки кадров НКВД — в том числе оперативников и начальников тюрем.

Филимонцев закончил вуз с золотой медалью, а во время учебы получал персональную стипендию «Надежда земли Владимирской» — как «молодой исследователь в области социально-экономических и гуманитарных наук». На студенческих конференциях он выступал с докладами о психологии осужденных, стрессе сотрудников уголовно-исполнительной системы и влиянии Нюрнбергского процесса на «политико-правовой компонент российской государственности». Карьера во ФСИН привлекала его «престижем службы» — «погоны, хотелось выглядеть красиво, как офицер», рассказывал он в эфире местного телеканала.

Денис Шайтанов в 2019 году выступал на чемпионате ФСИН по пулевой стрельбе в московском парке «Патриот» и в составе команды Владимирской УФСИН завоевал бронзу. В том же году в Москве побывал и Филимонцев — он ездил в Кремль на торжественный прием у Путина для выпускников военных вузов. «Не каждому дается такая честь увидеть верховного главнокомандующего вживую... побывать дома у президента», — делился впечатлениями будущий оперативник в интервью владимирскому телеканалу.

Делегацию лучших курсантов Владимирского юридического института на том приеме у Путина возглавлял начальник вуза — генерал Сергей Бабурин. Через год его арестовали по делу о поборах со студентов. Почти одновременно в получении взятки обвинили его предшественника, генерала Валерия Морозова. Оба в итоге отделались условными сроками. Следующего начальника альма-матер двух следивших за Навальным оперативников, Василия Панкратова, осудили за растрату бензина. Почти одновременно посадили на 6 лет за хищения и бывшее начальство рязанской академии ФСИН, воспитавшей Дениса Маланина.

С реальными делами о взятках связаны и обе владимирские колонии, где сидел Навальный. В апреле 2025 года суд арестовал начальника ИК-2 и его зама. В марте 2023 года к 8 годам колонии приговорили за взятки экс-главу оперативного отдела ИК-2, а летом 2021 года — экс-главу оперативного отдела ИК-6.

Кому нужна и кому мешает адвокатская тайна

В июне 2024 года, когда дело адвокатов Навального только поступило в Петушинский суд Владимирской области, двое преподавателей кафедры оперативно-разыскной деятельности Владимирского юридического института ФСИН, профессор Владимир Овчинников и замначальника кафедры Кирилл Капустин, опубликовали статью о «пределах уголовно-правовой защиты института адвокатской тайны» в местах лишения свободы.

Учителя владимирских оперативников, следивших за Навальным в колонии, писали, что адвокатов нужно привлекать к уголовной ответственности за несообщение о подготовке их подзащитными любых особо тяжких преступлений (к ним относится и статья об организации экстремистского сообщества, по которой судили Навального). А «вопрос выявления и документирования преступных действий адвокатов» должен стать перспективным направлением для организации и тактики оперативно-разыскных мероприятий в системе ФСИН.

«Российское государство когда-то сказало, что для нас соблюдение адвокатской тайны является приоритетом, оформив это законодательно», — рассказывает адвокат Вадима Кобзева Андрей Гривцов. Встречи адвокатов с доверителями в колониях подпадают под норму особого режима адвокатской тайны, прописанную в Уголовно-исполнительном кодексе и Федеральном законе «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». Ее нельзя нарушать ни при каких обстоятельствах. «Этот особый режим связан с тем, что адвокат общается с доверителем в специфических условиях, а доверитель представляет адвокату специфическую информацию, необходимую для его защиты. И государство и в кодексе, и в законе четко прописало, что эту информацию никто из государственных органов никогда не должен прослушивать, потому что в противном случае идет атака на базовый принцип адвокатской деятельности», — рассказывает Гривцов.

Для адвокатуры вопрос, что именно обсуждали защитники Навального со своим доверителем, на самом деле вторичный, добавляет Гривцов. «Я понимаю, что обычный гражданин подумает: „Это что же, значит, адвокату можно сказать, иди и убей кого-нибудь, и никому за это ничего не будет?!“ Конечно, нельзя — но выявление преступления нужно осуществлять любыми другими способами, кроме прослушивания свиданий адвокатов с доверителями», — говорит Гривцов. Если адвоката и его клиента прослушивают, доверительных отношений у них быть не может и защиту нельзя вести.

Конституция и федеральные законы «устанавливают полные запреты принудительно изымать информацию, значимую для раскрытия преступлений», подтвердила весной 2025 года комиссия Федеральной палаты адвокатов (ФПА), изучив приговор адвокатам Навального.

«Разрешение Владимирского областного суда на прослушивание свидания лица, лишенного свободы (в данном случае — осужденного), с адвокатами наедине беспрецедентно, — заявили в ФПА. — За все время существования российского правосудия не известен ни один такой случай. Более того, они отсутствовали и в период существования Советского Союза».

«Комната для свиданий — сакральное место. Ни в советское время, ни в российское не возникало ситуаций, когда разговоры с адвокатами становились причиной уголовного дела», — цитировал портал «Право.ру» председателя комиссии ФПА Генри Резника.

По Уголовно-исполнительному кодексу и закону «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» свидания осужденных с адвокатами «предоставляются наедине, вне пределов слышимости третьих лиц и без применения технических средств прослушивания». Этот категорический запрет не предусматривает никаких исключений, говорится в заключении комиссии.

Такие «специальные» нормы имеют приоритет над законом «Об оперативно-розыскной деятельности», который разрешает прослушку с разрешения суда, считают в комиссии.

Кто защищал Навального?

В «адвокатском деле» пятеро обвиняемых: Ольга Михайлова, Вадим Кобзев, Игорь Сергунин, Алексей Федулов и Алексей Липцер. Трое — Сергунин, Липцер и Кобзев — получили реальные сроки от 3,5 до 5,5 лет. Двое — Михайлова и Федулов — успели покинуть Россию и осуждены заочно. Дольше всего Алексея Навального защищали адвокаты Вадим Кобзев (бывший следователь столичного СК, работал с Навальным с 2011 года) и Ольга Михайлова (сотрудница адвокатской коллегии «Далет», защищала Навального с 2009 года).

В «Далете» работали и адвокаты Игорь Сергунин и Алексей Липцер, которые недолго защищали политика, когда он сидел в ИК-2 в Покрове.

Вдовец и отец несовершеннолетнего ребенка, Сергунин до прихода в адвокатуру работал в правоохранительных органах и в громких делах не участвовал. В отличие от остальных обвиняемых по «адвокатскому делу», Сергунин признал свою вину — в приговоре указано, что он дал доступ к своей почте и телефону. Следователи изучили три мессенджера, в которых адвокаты обменивались сообщениями — Telegram, Signal и WhatsApp. В первых двух был установлен режим самоудаления сообщений — как говорил сам Сергунин, это делалось по требованию Леонида Волкова.

При этом следствие смогло восстановить доступ к удаленным файлам в мессенджере WhatsApp (каким образом это было сделано, в приговоре не уточняется). Дело в том, что этот мессенджер сохраняет резервные копии в облачном хранилище пользователя и их легко можно восстановить, объясняет Би-би-си эксперт по информационной безопасности Алексей Шляпужников. Это стандартная функция WhatsApp, и пользователи часто забывают отключать ее в настройках. Вероятно, именно так силовики получили доступ к файлам, считает Шляпужников.

Внук известного правозащитника Льва Пономарева, Алексей Липцер защищал политических активистов Ильдара Дадина, Марка Гальперина и Константина Котова, а также представлял интересы Крестины Хачатурян, которую вместе с сестрами обвиняли в убийстве собственного отца. Липцер был задержан 13 октября 2023 года — в тот же день по обвинению в участии в экстремистском сообществе задержали Вадима Кобзева и Игоря Сергунина (сейчас все трое находятся в СИЗО города Владимира). Через два года после ареста Алексея Липцера умерла его мать, известный адвокат Елена Липцер. На ее похороны Алексея не отпустили.

Выпускник Саратовского института МВД, адвокат Александр Федулов свою карьеру начал в городе Пенза.

После задержания Липцера, Кобзева и Сергунина адвокат рассказал, что уехал из России. 16 октября 2023 года он опубликовал в «сторис» инстаграма следующее сообщение: «Арест наших коллег, защищавших Навального А.А., внес существенные коррективы в работу оставшихся на свободе защитников. Огромный объем работы, количество судов и сегодняшняя ситуация привела к необходимости корректировок в дальнейшей защите интересов нашего доверителя. Именно этим была вызвана необходимость выезда за пределы Российской Федерации».