«Вышка теперь очень молчаливый вуз». Уволенный профессор Липсиц рассказал Би-би-си, как изменилась ВШЭ за время войны - BBC News Русская служба

Профессор Высшей школы экономики (ВШЭ), доктор экономических наук и один из основателей вуза Игорь Липсиц на минувшей неделе сообщил о своем увольнении. Незадолго до того, как он написал заявление «по собственному желанию», руководство факультета настоятельно «рекомендовало» ему отказаться от выступлений в независимых СМИ и на независимых площадках. Для Игоря Липсица это фактически означало, что он должен ничего не говорить в публичном пространстве о процессах, происходящих в российской экономике. Он проигнорировал эту рекомендацию.

Руководство вуза, как рассказал Игорь Липсиц, на минувшей неделе в одностороннем порядке аннулировало его контракт на дистанционную работу. Это было сделано, несмотря на то, что основная педагогическая нагрузка у Игоря Липсица — это преподавание по дистанционной магистерской программе «Маркетинг-менеджмент».

«И хотя Управление персонала предложило мне иные заманчивые вакансии в НИУ ВШЭ: паспортист (35 тыс. руб./месяц), мойщик посуды (40 тыс. руб./месяц) и даже ведущий бухгалтер (80 тыс. руб./месяц), я не обнаружил у себя компетенций, достаточных для занятия столь интересных должностей (тем паче, что все они требовали опять-таки очной работы в Москве), а я уже три года живу за границей, откуда студентам все эти годы и преподавал», — рассказал Игорь Липсиц в своем телеграм-канале.

Игорь Липсиц — доктор экономических наук, автор множества публикаций и первого в России учебника по рыночной экономике для подростков. Во ВШЭ Игорь Липсиц работал с 1993 года. За время работы в НИУ ВШЭ он не раз был удостоен звания лучшего преподавателя. В 2018 году, по итогам конкурса общества «Знание», он вошел в десятку лучших лекторов России. В 2000 году он был удостоен медали ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, а в 2012 — медали ордена «За заслуги перед Отечеством» I степени.

Русская служба Би-би-си спросила Игоря Липсица об обстоятельствах увольнения, о том, что происходит сейчас в Высшей школе экономики, которая остается одним из самых престижных вузов страны, и что будет с российской экономикой.

Игорь Липсиц: В Вышке я так называемый ординарный профессор. Это совершенно особая категория, которая существует только в Высшей школе экономики. Это профессор с пожизненным наймом, которого нельзя уволить. Ординарный профессор может покинуть университет только в двух случаях: если он совершил какое-то страшное этическое нарушение, и его комиссия по этике осудила и выгнала, или если он увольняется сам. А так уволить его нельзя. Но они [ руководство ВШЭ ] сделали очень хитрый ход, они подписали со мной больше двух лет назад контракт на дистанционную работу — по их инициативе, потому что [ из-за пандемии ковида ] было очень много дистанционных курсов. А потом я сделал - опять же по просьбе университета — специальную магистерскую онлайновую, полностью дистанционную программу «Маркетинг - Менеджмент». Я был её научным руководителем, и на эту программу уже третий год идет набор.

«Не желаю повторить судьбу Кагарлицкого»

Руководство вуза, как рассказывает Игорь Липсиц, с недавних пор отказывает преподавателям, покинувшим страну, в возможности продолжать преподавать дистанционно, ссылаясь на приказ об отмене ограничений, которые вводились в связи с пандемией коронавируса.

Ранее «Медуза» (издание внесено в России в реестр «иноагентов» и объявлено нежелательной организацией) писала о том, что как минимум с февраля 2022 года заявления сотрудников вуза на дистанционные контракты проходят через специальную комиссию, в состав которой входит проректор ВШЭ Алексей Кошель. По словам источников издания, Кошель — так называемый «специальный проректор», пришел в вуз в 2021 году вместе с новым ректором Никитой Анисимовым из Дальневосточного федерального университета (ДВФУ).

Многим сотрудникам, в основном тем, кто уехал из страны, а также тем, кто выступал в независимых российских СМИ или публично заявлял о своей антивоенной позиции, специальная комиссия отказала в продлении дистанционных контрактов. На первых этапах такая схема увольнения коснулась в основном молодых преподавателей.

По словам Игоря Липсица, дистанционный формат работы на данный период для него был единственно возможным, возвращаться к чтению лекций в аудиториях университета в этом году он не планировал.

Игорь Липсиц: Я давно уехал из России. Мне все-таки 73 года и мотаться по Москве на лекции мне уже тяжеловато. А когда я читаю лекции из дома, то я не устаю и нормально работаю. Поэтому для меня это [ дистанционное преподавание ] был выход, и я с удовольствием читал лекции. Два года подряд в этом дистанционном режиме получал признание как лучший преподаватель Вышки. Так что все было хорошо, и студентов все устраивало. Я практически уже согласовал расписание на этот год. У меня четыре курса в этом году должно было быть. Все теперь срывается, все планы летят у Вышки. Уж не знаю, как они будут выкручиваться.

Вышка построена так, что очень многие курсы может читать только один преподаватель. Они достаточно уникальны — и все курсы, которые читаю я, никто больше читать не в состоянии, просто нет других преподавателей, поэтому эти курсы просто вылетают. Это теперь проблема несчастных руководителей учебных программ и студентов. Мне их очень жаль, но что я могу сделать. Студенты поступали на платную программу, чтобы им Липсиц преподавал, теперь Липсиц исчезает.

Би-би-си: Может, руководство ВШЭ все-таки хотело, чтобы вы вернулись в страну и вели курсы офлайн?

Игорь Липсиц : Они хорошо знали, что я не вернусь [ в Россию ]. Я неоднократно это постулировал, заявлял и декларировал. Тем более, что я довольно свободно высказываю свои взгляды и не желаю повторить судьбу Кагарлицкого [ Российский ученый Борис Кагарлицкий сейчас находится в СИЗО в Республике Коми — за пост в его телеграм-канале о взрыве на Крымском мосту ]. Поэтому понятно было, что в страну я не вернусь. Дело в том, что перед увольнением был со мной разговор, месяц назад. Руководство факультета [ бизнеса и менеджмента НИУ ВШЭ ] попросило меня не выступать на таких площадках, которые вы представляете [ независимые СМИ, которые в России признаны «иноагентами», нежелательными организациями или доступ к сайтам которых заблокирован ]. Я отказался. Поэтому я понимал, что они точно знают: в страну я не вернусь, но был найден такой изящный демократический ход, что они, вроде как не нарушая положения об ординарном профессоре, тем не менее поставили меня в позицию, когда я с удовольствием уволился сам.

Би-би-си: И не согласились ни на одну из предложенных вакансий...

Игорь Липсиц: По Трудовому кодексу, когда ты человека увольняешь с какой-то должности, ты должен сначала предложить альтернативные вакансии в своей структуре. Отмена дистанционного формата — для меня неприемлемый вариант, поэтому я сказал: давайте какие-то другие варианты, чтобы я помогал учебному процессу, но дистанционно. Вот они выкатили все вакансии, которые у них были на всех возможных отделениях — этот бодрый список прислали от бухгалтера до посудомойки. Соответственно, было понятно, что никакого моего участия в учебном процессе они больше не хотят. Трудовой кодекс России они строго соблюли, претензий никаких нельзя предъявить. Мне сказали, что если из этих вакансий вы себе ничего не выберете, то в течение трех дней мы вас уволим по статье как несогласного на изменения условий работы.

«Идеологически унифицированная Вышка»

Исход преподавателей из ВШЭ продолжается уже несколько лет. За последний год о своем увольнении из ВШЭ сообщили в том числе писатель Александр Архангельский, который также занимал должность ординарного профессора в Вышке, экономист Константин Сонин и культуролог Илья Инишев.

Профессор ВШЭ Александр Архангельский покинул вуз в апреле, он не стал комментировать свое увольнение, уточнив, что «инициатива исходила от руководства Института медиа», который в мае прошлого года возглавил ведущий программы «Вести» на ВГТРК Эрнест Мацкявичюс. Вскоре после увольнения Архангельский уехал из страны.

В марте на известного экономиста Константина Сонина, который был уволен из ВШЭ летом прошлого года, завели уголовное дело о распространении заведомо ложной информации о российской армии.

И Константин Сонин, и Александр Архангельский не скрывали своей антивоенной позиции. Живущий в США Константин Сонин часто дает комментарии журналистам относительно экономической ситуации в России и ее перспективах в условиях продолжающейся войны.

Незадолго до увольнения из Вышки Константин Сонин говорил в СМИ, что не видит противоречий в том, чтобы работать в государственном вузе и при этом открыто заявлять о своей антивоенной позиции.

Би-би-си: Остались ли еще во ВШЭ преподаватели, которые свободно высказывали бы свое мнение в публичном пространстве и общались с независимыми СМИ?

Игорь Липсиц: Нет, знаете, практически нет. Последним наверное был Архангельский. И всё. Архангельского выгнали давно, уже больше трех месяцев прошло. Я, наверное, был последним. А все остальные молчат. Вышка теперь очень молчаливый вуз, все очень аккуратно выступают.

Дело в том, что сейчас выстраивается идеологически унифицированная Вышка, она должна быть вся в одном стиле, в одном тоне, в одном строю. И все, кто в этот строй не вписывается, должны быть из университета убраны. Для этого, как я понимаю, пришел новый ректор Анисимов, вот он эту задачу решает, очищает вуз. Я такое уже однажды видал. Мне это очень забавно сейчас наблюдать — постоянное ощущение дежавю. В 1970-71 году я учился на общеэкономическом факультете Плехановского института. Это был мощнейший факультет, блестящие преподаватели. Вдруг пришел новый ректор и начал чистку — по этническим критериям. Он начал «очищать» Плешку от евреев, и тогда он выгнал практически весь букет еврейских профессоров. Кто-то умер довольно быстро от инфаркта, кто-то ушел на пенсию. И я это все лицезрел на 4-м курсе. Поэтому сейчас с интересом наблюдаю, как это повторяется снова.

Би-би-си: Это же не первый раз, когда вас хотели уволить из Вышки?

Игорь Липсиц: Меня хотели уволить в 1995 году люди Чубайса. Потому что я был политическим оппонентом Чубайса, но тогда были, как сейчас принято говорить, вегетарианские времена. И Ярослав Кузьминов, ректор наш, отстоял меня — не дал меня уволить. Я даже не знал об этом. Он мне тогда не рассказал, берег меня.

«Процесс идеологической „нормализации“ Вышки»

Вышка была не только первым в современной России вузом, где широко применялись западные практики образования и велось активное сотрудничество с западными университетами. Высшая школа экономики долгое время сохраняла репутацию одного из самых либеральных и динамично развивающихся госуниверситетов.

В 2009 году произошел один из первых публичных конфликтов руководства университета и власти. Полиция тогда потребовала отчислить из ВШЭ четырех участников «Марша несогласных», на что Кузьминов ответил: «Этому не бывать».

В 2011 году в стенах вуза проходила публичная дискуссия ректора ВШЭ Ярослава Кузьминова и Алексея Навального, который тогда был больше известен как блогер. Кузьминов и Навальный тогда обсуждали закон о госзакупках и другие механизмы общественного противодействия коррупции.

Однако с середины 2010-х гг. в вузе начали происходить изменения.

Летом 2018 года ВШЭ покинула создатель центра «Transparency International — Россия» Елена Панфилова. Она основала в ВШЭ лабораторию антикоррупционной политики и проработала в вузе десять лет. Свое увольнение из вуза она объяснила «институционально-этической коллизией». В интервью Русской службе Би-би-си после увольнения она сказала, что у руководства университета «нарастала нервозность» в отношении некоторых проектов лаборатории.

В 2019 году, когда вокруг университета разгорелся скандал из-за уголовного дела Егора Жукова — студента ВШЭ, ставшего фигурантом «московского дела», руководство Вышки заявило, что университет должен оставаться «вне политики», и вскоре запретило своим студентам и сотрудникам подписывать открытые письма и указывать свою связь с вузом во время публичных выступлений.

В 2019 году Высшая школа экономики (ВШЭ) лишила статуса студенческой организации журнал DOXA, который в то время подробно освещал «московское дело» и устраивал акции в поддержку арестованных по различным обвинениям студентов.

В августе 2020 года ВШЭ не стала продлевать контракты с рядом преподавателей-гуманитариев, объяснив это реорганизацией. Однако у уволенных преподавателей и их коллег была другая версия произошедшего. Старший преподаватель Школы философии факультета гуманитарных наук Виктор Горбатов, который оказался в числе уволенных, со ссылкой на коллег рассказал изданию DOXA о создании в вузе списка «неблагонадежных» сотрудников, в соответствии с которым и были приняты решения об увольнении.

Тогда уволенные из Вышки преподаватели объявили о создании «Свободного университета» . В марте этого года Генпрокуратура РФ признала учебное заведение «нежелательной организацией». В заявлении ведомства говорилось, что в организационную структуру «Свободного университета» входят лица, «ставящие под вопрос территориальную целостность российского государства, публично осуждающие действия и решения руководства России, представляет угрозу основам конституционного строя, территориальной целостности и безопасности государства»

Первый ректор Вышки Ярослав Кузьминов, руководивший вузом 29 лет, лишился своей должности летом 2021 года . На должность ректора ВШЭ тогда был назначен «молодой технократ» из Дальневосточного федерального университета Никита Анисимов .

Хотя существуют разные оценки роли Кузьминова в процессе превращения Вышки из либерального вуза в «системный», но после его смещения с должности ректора процесс исхода из вуза «либеральных преподавателей» ускорился.

По словам Игоря Липсица, сейчас идет процесс «идеологической нормализации Вышки».

Би-би-си: Что сейчас происходит в Вышке? Как меняется вуз?

Игорь Липсиц: Каких-то явных изменений в организации учебного процесса не происходит, конечно. Идет изменение настроений. Университет меняется: появились студенческие патриотические объединения, которые собирают деньги на поддержку СВО. Мы знаем, что Вышка взяла под патронаж университеты в ЛНР , и ректор Анисимов туда регулярно ездит, всячески их поддерживает, студентов оттуда активно в вышку берут. Вышка очень гордится студентами, которые участвуют в СВО, активно о них пишет. Так что этот процесс «идеологической нормализации вышки» — он идет. Так что в этом смысле — такая внутренняя атмосфера меняется.

А учебный процесс пока не затронут, потому что пока никто не знает, что делать — поэтому пока все продолжается очень странно. С одной стороны, страна закрывается от мира, с другой стороны, от преподавателей пока еще требуют публиковаться в зарубежных журналах. То есть некая такая достаточно безумная ситуация. Положение, когда университет двигается по инерции и не знает, куда ему дальше повернуть. Вот это как раз такой межеумочный период, в котором университет находится. Старые программы существуют, старые профессора еще работают, много чудесных людей еще работает в Вышке. Они читают прекрасные курсы, у них есть какие-то заслуги, публикации за рубежом. Но сейчас непонятно — это нужно, допустимо или возможно, или будет считаться предательством?

Российская высшая школа шла-шла, а сейчас ей приказали развернуться и идти в обратную сторону. Никто пока не понимает, куда и как. Думаю, что это довольно скоро отзовется сильным обрушением качества высших учебных заведений. Сейчас только начинается этот процесс. Все-таки всего полтора года с момента «команды» прошло, а университет — это довольно медленная [ медленно меняющаяся ] структура.

Политические разговоры под запретом, а призывы к ядерной бомбардировке - нет

Би-би-си: Как реагируют студенты на происходящие изменения?

Игорь Липсиц: В Вышке запрещено вести разговоры на политические темы. Соответственно я со студентами таких разговоров никогда не вел. Они не хотят меня подставить, я не хочу их подводить. Тем более, что в Вышке все лекции записываются, надо за словами следить очень тщательно. Лекции стали записываться даже в аудиториях. В аудиториях появились камеры, которые записывают, чтобы не было каких-то «проблем». Так что видеокомпромат набирается, язык держится за зубами очень аккуратно.

Би-би-си: Слежка?

Игорь Липсиц: В общем, да, но идет под лозунгом, что это «контроль качества», чтобы все нормально было, чтобы соблюдались правила недопустимости политической деятельности в стенах университета.

Би-би-си: Можно сказать, что в Вышке есть цензура?

Игорь Липсиц: Формально органа контроля нет. Вышка формально это не поддерживает, говорит, что, нет, каждый имеет право выступать. Поэтому когда выступает профессор Вышки и предлагает провести поучительную ядерную бомбардировку, то никто его не осуждает. Это обсуждается на комиссии по этике, говорят - да, у нас свобода слова преподаватель имеет право выступать, как он хочет. [ Речь идет о публикации и выступлении политолога Сергея Караганова, который заявил, что Россия «должна нанести превентивный ядерный удар по Европе», чтобы «сломить волю Запада» и добиться победы в войне с Украиной. Соответствующая статья Караганова была опубликована в том числе в издании «Россия в глобальной политике»; Сергей Караганов является научным руководителем факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ ]. На такие точки зрения цензуры нет. Призывать к ядерной бомбардировке можно, а вот высказывать что-нибудь другое, видимо, не очень хорошо. Поэтому впрямую цензуры нет, но народ все-таки умный - он понимает, что можно говорить, а что нельзя.

Би-би-си: Что требовали от вас?

Игорь Липсиц: Мне было рекомендовано не выступать на «неправильных» площадках. Аккуратно делали вид, что в содержание моих выступлений никто не вмешивается, но вот площадки — «нехорошие» и люди пишут, жалуются, что я там выступаю. Вот это пожелание мне было предъявлено. Я сказал, что я бы выступал на «хороших» площадках, но мне ж никто не дает.

«Перестройка-2, галопирующая инфляция и обнищание населения»

Игорь Липсиц ведет ютуб - и телеграм -каналы, в которых рассказывает о происходящих в российской экономике процессах. Экономист не скрывает своей антивоенной позиции и выступает на различных независимых площадках и в СМИ, в том числе и в тех, что были изгнаны из России, заблокированы и объявлены «иноагентами» и «нежелательными организациями». Это площадки, на которых эксперт может свободно говорить о том, что происходит с экономикой страны в условиях войны.

В России критика экономической политики Кремля, по словам эксперта, стала практически недопустима, как и недостаточно оптимистичные прогнозы.

В 2019 году учебник Игоря Липсица «Экономика» для 10–11-х классов не был включен в Федеральный перечень учебников. Как объяснили автору учебника — из-за отсутствия материалов «об импортозамещении как одном из направлений современной экономической политики, формирующих у обучающихся чувство гордости за страну, сопричастности к происходящему». Тогда издательство «Вита-Пресс», выпустившее учебник, предложило Липсицу убрать из учебника вопросы, которые провоцируют «негативную, неконструктивную дискуссию» и добавить «материалы о планах ближайшего экономического прорыва» России. Липсиц ответил издательству, что писать про «взлет экономики и патриотический порыв ради импортозамещения» он не будет.

По словам Игоря Липсица, в 2023 году до потенциального «взлета экономики» Россия все еще очень далека.

Би-би-си: Что сейчас происходит с экономикой России?

Игорь Липсиц: Если очень коротко, то я бы сказал, что происходит Перестройка-2. Происходит кардинальная смена всей модели экономики России. Россия издревле, даже не со времен Петра, а с более древних времен, жила торговлей с Европой. Это была основная модель экономики России. Россия — сырьевой придаток Европы, и она всегда за счет этого жила, кормила население. Сейчас эта многовековая модель сломалась. И Россия пытается перестроиться в другую сторону — на Восток, на Индию и Китай. Чем этот переворот закончится, будет ли он успешным или разрушит экономику? Скорее всего, разрушит, потому что в истории России никогда не было успешного крупного сотрудничества с Востоком. Россия всегда была ориентирована на Европу, а теперь это окно в Европу заколотили.

Вот это как раз Перестройка-2. Полностью перестраивается вся экономическая модель России, и это, скорее всего, кончится большой бедой для России. Будет очень сильное обнищание населения, и это связано с тем, что российское население очень сильно зависит от государства. Есть разные оценки, какая доля населения зависит от выплат из государственного бюджета. По крайним оценкам, это почти 60% —все пенсионеры, все инвалиды, семьи с маленькими детьми, малоимущие, работники госкомпаний, бюджетники. То есть огромное количество людей зависит от того, есть деньги у бюджета или нет. А бюджет наполняется за счет доходов от экспорта. Доход сейчас сыпется — потому что кому Россия теперь может продать? Некому. Поэтому получается, что огромная масса россиян находится в ситуации опасности, когда они не смогут получать поддержку от государства, и тогда их жизненный уровень может резко обвалиться. Потому что ничего другого в России, кроме экспорта, нет.

Сейчас раскручивают военную промышленность за счет денег бюджета. Но деньги на это откуда-то надо взять. Это же замкнутый круг. Деньги раньше брали от экспорта, сейчас пытаются закрыть дыру девальвацией. Но что значит девальвация? Это значит, что будет огромная инфляция. Огромная инфляция — это обнищание населения. Уже сегодня мы говорим об огромной инфляции. Рост цен на базовые продукты питания — уже 10-15 %, это только начало. В ближайшие месяцы этот процесс будет ускоряться, и мы с вами увидим выход России в галопирующую инфляцию. А при галопирующей инфляции что происходит с экономикой? Экономика разваливается.

Я уже давно говорю: Россия возвращается в 1990-е по проблемам, но только с худшим знаком и в другом направлении. В 90-х Россия шла вперед, вверх, выныривала со дна, а сейчас Россия идет вниз, и выход будет — в депрессию. И Россия из этой кризисной ситуации выйдет в застойную экономику, в депрессию, в бедность, долгую бедность. Вот этот сценарий, к сожалению, наиболее вероятен.

«Вышка пошла в другом направлении. Все в прошлом»

Би-би-си: Вы говорите, что к содержанию ваших выступлений в СМИ никогда никаких претензий не было со стороны руководства ВШЭ?

Игорь Липсиц: Что ж вы удивляетесь, что университет решил избавиться от такого преподавателя [ который дает такие мрачные прогнозы для экономики России ]. Я это все понимаю, я этого давно ждал. Я вот с сожалением смотрю на своих коллег в России, я понимаю, как с ними поговорили, понимаю, что теперь они говорят очень аккуратно. Достаточно больно на них смотреть. По Наталье Зубаревич [ профессор географического факультета МГУ, специалист в области социально-экономического развития регионов ] это видно, по многим другим коллегам, которые очень уважаемы в России. Есть прекрасные экономисты в России, но видно, как они себя сейчас цензурируют, вижу, как они аккуратно формулируют, как слова выбирают. Довольно болезненная для меня картина. Я это все знаю, я все это проходил, я советский экономист — я так жил десятилетиями. Когда ты выбираешь каждое слово — что можно сказать, а что нельзя.

Би-би-си: Когда вы вместе с коллегами создавали Вышку, каким вы хотели видеть вуз?

Игорь Липсиц: Мы исходили из очень простой, жёсткой концепции — что никакого нормального преподавания экономических дисциплин в России не существует. Просто тотально не существует. Нигде. Ни в одном университете страны. Значит нужно создавать систему экономического преподавания, новую, адекватную тому, как преподают экономические дисциплины в университетах Европы, США и других стран. И нужно с нуля создать школу, где будут преподавать правильные курсы, по правильным учебникам, по правильным методикам. Вот эта была задача. То есть создать российский университет, в котором российские преподаватели будут учить российских студентов на русском языке точно так же, как учат студентов в лучших университетах Европы. Такой безумный честолюбивый амбициозный был проект. Он получился, он состоялся.

Би-би-си: Реально этот проект сохранить в нынешней политической реальности?

Игорь Липсиц: А он никому и не нужен больше. Он вреден для страны. Понятно, что он абсолютно не актуален, Вышка пошла совершенно в другом направлении. Все в прошлом.

Подпишитесь на нашу имейл-рассылку и каждый вечер с понедельника по пятницу вы будете получать самые основные новости за день, а также контекст, который поможет вам разобраться в происходящем.