Мятеж подавлен, рубль тоже. За прошлую неделю он подешевел на 5–6% к доллару, евро и юаню — до 89,55, 97,80 и 12,33 рубля. Это уровни конца марта 2022 года, но с тех пор российский валютный рынок в корне изменился.

Тогда после паники и обвала до 120 рублей за доллар рубль укреплялся и летом приближался к 50 рублям за доллар («Важные истории» подробно рассказывали об этом здесь). В этом же году рубль слабеет. За первое полугодие доллар, евро и юань подорожали на 28,2, 31,6 и 24,6% соответственно. 

Продавцы и покупатели

Курс определяется соотношением спроса и предложения: если покупателей валюты больше, чем продавцов, рубль падает, если наоборот — растет. В нормальной ситуации в России есть четыре основные группы покупателей и продавцов.

• Участники внешней торговли. Импортеру, чтобы купить товар за границей, нужна валюта. Экспортеру, чтобы произвести товар в России, нужны рубли — поэтому он продает часть валютной выручки. Поэтому торговый баланс (разница между импортом и экспортом товаров) — один из важнейших факторов, влияющих на курс.
• Население. В развивающихся странах, к которым относится Россия, иностранная валюта — важный инструмент сбережений. А многие пытаются заработать на колебании валютных курсов: когда ждут падения рубля — покупают валюту, когда укрепления — продают. В последний год к этому добавились покупки валюты для перевода за рубеж. Россияне (не только уехавшие из страны) открыли счета в иностранных банках и каждый месяц переводят на них миллиарды долларов.
• Иностранные инвесторы. Если кто-то хочет вложить деньги в Россию (в ценные бумаги или открыть здесь бизнес), ему надо будет продать валюту. Когда он забирает прибыль или продает бизнес, он покупает валюту, чтобы вывести ее за границу. 
• Государство. Минфин покупает (так в основном было раньше) или продает (в этом году — только так) валюту из Фонда национального благосостояния (ФНБ, это такая государственная заначка). А Центробанк покупает и продает валюту, чтобы сгладить колебания курса.

Сейчас государство и иностранцы практически ушли с рынка.

Государство и иностранцы

Минфин почти не продает валюту: он экономит ФНБ (это важный элемент стабильности государственных финансов) и проводит операции только по специальному бюджетному правилу, компенсируя недобор нефтегазовых доходов бюджета. Объем этих операций невелик: 441 млрд рублей за январь — май. Это примерно средний дневной объем валютных торгов на Московской бирже в мае.

ЦБ проводит политику плавающего курса (какой будет — такой будет), для него главное — инфляция. Скачки курса его волнуют только с точки зрения влияния на рост цен или — если скачки слишком сильные — на устойчивость банков и стабильность финансовой системы. Он мог бы продавать юани из резервов (остальные валюты ему заморозили), но пока не собирается это делать, что в пятницу подтвердил профильный зампред Алексей Заботкин.

Об иностранных инвесторах по большому счету можно забыть. В Россию сейчас почти никто не вкладывает, их операции сводятся в основном к продаже российского бизнеса, но вывод денег ограничили. Путин разрешил им покупать для этого в общей сложности не более миллиарда долларов в месяц, а доход по ценным бумагам и выручку от их продажи и вовсе нельзя конвертировать: она копится в рублях на специальных счетах.

Остаются экспортеры с импортерами и население.

Торговцы

Во внешней торговле ситуация принципиально отличается от прошлогодней, пишут эксперты ЦМАКП: тогда экспорт почти не упал, а импорт быстро сокращался, сейчас же «экспорт товаров как в стоимостном, так и в физическом выражении продолжает снижаться, причем ускоренно. В то же время импорт стал расти и достиг предкризисных уровней».

Нефтяные санкции Запада наполовину сработали («Важные истории» рассказывали об этом здесь), цена нефти находится вблизи минимума за год (мир опасается рецессии — значит, нефти надо будет меньше), недаром Россия вместе с ОПЕК сократила добычу (значит, валюты поступает еще меньше). «Газпром» потерял главный экспортный рынок — европейский. С декабря прошлого года, когда вступили в силу потолок цен на нефть и европейское эмбарго, рубль, как выражаются аналитики, «находится под давлением».

Этим проблемы рубля не исчерпываются. Власти много говорят о переориентации торговли на Восток (теперь главные покупатели нашей нефти — Индия и Китай, он же главный поставщик товаров), об отказе от «токсичных» доллара и евро и переходе в расчетах на рубль и другие «дружественные» валюты — китайский юань, индийскую рупию. Этот процесс идет, и в результате часть экспортной выручки просто не попадает теперь на российский валютный рынок. 

У России на счетах в индийских банках скопились миллиарды рупий, которые она не может использовать, говорил министр иностранных дел Сергей Лавров. Их действительно трудно использовать: открыть торги рупией на Московской бирже пока не разрешает индийский ЦБ, а российский импорт из Индии в разы ниже российского экспорта. Не все гладко и с юанем: в России время от времени возникает дефицит китайской валюты. 

Первый зампред ЦБ Ксения Юдаева предупреждает, что «неравномерная подстройка, когда платежи по экспорту переходят на альтернативные расчеты быстрее, чем по импорту, иногда чревата невозможностью осуществления расчетов». Переводя на язык родных осин, России говорят: «Хотите, чтобы мы с вами рассчитались в своей валюте? Не проблема! Что вы с ней будете делать — ваша головная боль».

«Валюта есть, но она не здесь», — описывает результат ухода от «токсичных» долларов и евро и девалютизации управляющий директор «Газпромбанк Private Banking» Егор Сусин: на внутренний валютный рынок она просто не доходит, по большей части концентрируясь на внешнем контуре, и при относительно неплохом торговом балансе продажи валюты достаточно скромны.

Вместе с уходом с рынка государства и иностранных инвесторов это дало неприятный побочный эффект: российский валютный рынок сжался, обороты торгов упали. Рынок стал, по выражению трейдеров, «тонким», а на нем даже небольшие изменения конъюнктуры вызывают сильные движения. Свободное плавание курса на таком рынке практически всегда превращается в дикие полеты, отмечал Сусин.

Один из таких полетов мы и наблюдаем сейчас, после мятежа ЧВК «Вагнер» Евгения Пригожина.

Население

Поначалу могло показаться, что все обойдется. Сообщение о мятеже поступило в пятницу вечером, когда основные торги на бирже закончились, а в субботу поход на Москву закончился. Утром в понедельник курс было дернулся вверх, но быстро вернулся. Дело в том, что с этого года Россия перешла на единый налоговый платеж, дедлайн по которому — 28-е число каждого месяца. Поэтому пик продаж экспортной выручки приходится на 20-е числа, обычно рубль в это время укрепляется (или медленнее падает). К среде, 28 июня, экспортеры свое отпродавали, а население доосмыслило произошедшее — тут-то все и началось.

Мятеж, даже такой, не мог пройти бесследно. Одно дело, когда о его вероятности говорят эксперты, и совсем другое, когда он происходит. Люди убедились, что это больше не абстракция, а вполне реальный сценарий. Не прямо сейчас, конечно, но со временем… Неясность будущего после военного мятежа, который стал самой серьезной угрозой режиму Владимира Путина за 23 года его правления, будет и дальше давить на рубль, прогнозируют аналитики UniCredit. «Долгосрочные риски возросли, <…> в такой неопределенной ситуации есть резон продать рублевые активы по "старой цене" там, где есть такая возможность», — написал основатель управляющей компании «Ари капитал» Алексей Третьяков. Он не исключает более существенное падение рубля в июле-августе. «Это фактор для населения и бизнеса и далее выводить валютные сбережения на зарубежные счета. Не обращая внимания на курс», — пишет о мятеже директор по инвестициям «Локо-инвест» Дмитрий Полевой. 

Дальше включается механизм самосбывающихся пророчеств. Само ослабление рубля усилит оттоки в будущем, отмечает Сусин. «События минувших выходных, вероятно, усилят отток капитала, — пишут аналитики "Тинькофф инвестиций". — Основным драйвером будет выступать население».

Роль населения на валютном рынке за последний год выросла за счет ухода других игроков и массового открытия счетов в иностранных банках. На физических лиц, по данным ЦБ, в первом квартале 2022 года пришелся 21% оборота валютного рынка, а в последнем квартале — уже 28%. Растут и переводы в иностранные банки: уже прошлой осенью россияне держали в них больше валюты, чем в российских. Всего с начала войны россияне нарастили средства на депозитах за рубежом на 43 млрд долларов, подсчитал экономист Bloomberg Economics Александр Исаков.

Какой будет курс

Эксперты ожидают, что рубль продолжит падать, но не берутся оценивать, докуда.

«Рынок приходит в новое равновесие, которое в большей степени определяется настроениями физических лиц», — объясняла снижение курса главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова. Прогнозировать их настроения бесполезно. «Не думаю, что это конец истории. Panic sell, правильнее, сброс рублей — все еще событие вероятного будущего. Благо, вероятно, и скорого, — рассуждает гендиректор "Иволги капитала" Андрей Хохрин. — Наблюдающие ищут объяснение происходящему, которое затем и примут как повод к действию — к уходу от рубля здесь и сейчас, невзирая на котировки». Это, по мнению Хохрина, может загнать курс довольно высоко: массовая распродажа рубля рано или поздно остановится, «видимо, на трехзначных отметках для евро и доллара».

Рубль — валюта страны со слабой экономикой, поэтому он может скакать из-за всяких сиюминутных причин, но «конечно, в перспективе будет терять свою стоимость», говорил основатель Movchan’s Group Андрей Мовчан. 

Главный аналитик ИФК «Солид» Дмитрий Донецкий называет ослабление рубля «ситуативным и спекулятивным», по логике же доллар должен стоить 80–90 рублей. Вот только большой вопрос, работает ли сейчас логика.

Год назад первый вице-премьер Андрей Белоусов называл комфортным для экономики курс выше 70 рублей за доллар, а теперь говорит уже о 80–90 рублях. Курс продолжит оставаться «комфортным» с тенденцией в «комфорт+» и далее в «сверхкомфортный» и даже «расслабляющий», иронизировал Исаков из Bloomberg накануне мятежа.

Что нам курс

А есть ли россиянам дело до того, сколько рублей дают за доллар или евро? Ведь у большинства населения сбережений нет, за границу они и в мирное время не ездили, и больше всего их волнует рост цен. Но валютный скачок касается всех.

• Цены. Стоимость импортных товаров напрямую зависит от валютного курса, но и в себестоимости большинства российских товаров есть валютная составляющая. Центробанк давно отмечает, что по мере распродажи остатков того, что было куплено год назад по курсу 60 рублей за доллар, инфляция ускорится (так называемый перенос ослабления рубля в цены). Кроме того, падение рубля настраивает и потребителей, и бизнес на рост цен, а это ускоряет инфляцию. Тем, кто собирается что-то купить, возможно, стоит поторопиться, пока не подорожало.
• Сбережения. Для тех, кто хранит деньги в рублях, такой скачок — повод задуматься, не перевести ли их в валюту. «Совет раздумывающим, не купить ли валюту. Это можно делать частями, — рассуждает Хохрин из "Иволги капитала". — Чтобы сохранить спокойствие. Упадет — вы не так много купили и теряете. Вырастет — вы сколько-то заработали и можете докупить, средняя цена покупки уже ниже новой, выросшей». У тех, кто хранит деньги в валюте, есть повод задуматься, не стоит ли зафиксировать часть прибыли в рублях.
• Доходы. Для тех, кто уехал или собирается за границу, а доходы по-прежнему получает в рублях (зарплату, аренду от сдачи квартиры), хороших советов нет. Если в России осталось что продать, возможно, стоит это продать сейчас, пока курс доллара не достиг трехзначных значений. Но это не точно.