«Мы сражаемся, потому что этот закон представляет угрозу для всей страны и нашего будущего»
Грузинские журналисты — о том, почему закон об «иноагентах» вызвал многотысячные протесты привел к его отклонению, и что эта победа означает для будущего страны
10 марта парламент Грузии отклонил во втором чтении законопроект об «иностранных агентах» в ответ на масштабные протесты. Депутаты приняли закон «О прозрачности иностранного влияния» в первом чтении 7 марта. Против него на улицы вышли до 10 тысяч человек, которые посчитали законопроект «российским». Протесты не утихали три дня. Силовики разгоняли людей водометами, слезоточивым газом и светошумовыми гранатами, были задержаны более 130 человек. После массовых протестов, утром 9 марта правящая партия объявила, что отзывает закон из парламента. Задержанные были освобождены.
Грузинские журналисты, которых в первую очередь мог коснуться закон об «иноагентах», рассказали «Важным историям», зачем он был нужен действующей власти, почему таких массовых протестов никто не ожидал, и что они означают для страны в преддверии выборов 2024 года.
Софо Букия, редактор издания JAMnews
Очень важно осознавать контекст, в котором Грузия сейчас находится. Она стремится получить статус кандидата на членство в Евросоюзе. Летом Грузии в этом статусе отказали, в отличие от Украины и Молдовы. И было логично думать, что власти сделают все, чтобы получить этот статус. И тот факт, что при таком контексте они начали рассматривать закон об «иноагентах», уже говорит о многом.
Букия
Впервые об этом законе мы услышали еще в прошлом году. После того как Грузии отказали в статусе кандидата в члены ЕС, в стране появилась новое политическое движение «Сила народа». Его создали депутаты, формально отколовшиеся от правящей партии «Грузинская мечта». Формально, потому что на самом деле это очень верные правящей партии депутаты, соратники [миллиардера Бидзины] Иванишвили. Они создали якобы общественное движение, чтобы свободно говорить о том, что Запад хочет втянуть Грузию в войну. Они занимались только тем, что почти каждый день устраивали брифинги, делали антизападные заявления, в том числе все время чернили посла США и неправительственные организации (НПО), которые критиковали власть. Они говорили, что США финансирует в Грузии НПО, которые занимаются подрывными антигрузинскими и антицерковными делами.
Официально законопроект об «иноагентах» инициировали в парламенте в феврале. Его авторы говорят, что законопроект похож на американский (В США Закон о регистрации иностранных агентов (FARA) был принят в 1938 году с целью борьбы с пропагандой нацизма и изменен в 1966 году: его фокус сместили на политическое лоббирование. Американский закон касается только организаций и физлиц, которые финансируются иностранным правительством или политической партией и в их интересах участвуют в американской политике. — Прим. ред.).
Но те, кто его читали, и я в том числе, говорят, что он очень похож на первый вариант российского закона об «иноагентах» 2012 года. В нем говорится, что все НПО и СМИ, которые на 20% и более финансируются из-за рубежа, должны регистрироваться в реестре, чтобы правительство одним кликом могло посмотреть, у кого есть иностранное финансирование. И у Минюста была бы такая опция — мониторить эти организации, смотреть, чем они занимаются, получать личные данные [представителей СМИ и НПО]. Поэтому этот закон называли российским, и протесты проходили под главным лозунгом «Нет российскому закону».
Я не помню, чтобы в Грузии какой-нибудь закон вызвал настолько сильный гнев. Это уникальный случай. И сыграло роль то, что это аналог российского закона. Мы все видим, что произошло в России из-за этого закона, как он оброс всякими поправками после 2012 года, к чему все это привело. И сейчас в России нет ни одного независимого СМИ, которое не объявлено «иноагентом» и может работать из России.
В Грузии обсуждалось, что Путин после этого закона, в принципе, оформил еще долгую жизнь для своей власти, чего хочет и «Грузинская мечта». Для чего все это делается? Конечно, для того чтобы они как можно дольше оставались у власти. В 2024 году у нас выборы [в Парламент], и без таких грубых вмешательств им будет очень сложно остаться. У них паника, поэтому они все это придумали.
Вообще был такой вопрос, как они осмелились принимать этот закон? Почему они не подумали, что будет такая реакция? И многие политологи говорят, и я с этим согласна, что сейчас в Грузии настолько слабая и разрозненная оппозиция, что власти просто посчитали, что люди не выйдут на улицы, потому что некому их выводить на улицу. Никто не имеет большого авторитета — такого, чтобы [организовать] настолько большой протест. Я с 2003 года побывала на многих митингах, и столько людей никогда не видела. Никто не думал, что без политиков, лидеров такое возможно.
Для меня тоже стало сюрпризом, как гражданское общество самоорганизовалось. Несколько политиков были [на митинге], даже говорили в микрофон, но они ничуть не рулили ситуацией. И даже 9 марта один политик, например, предложил разойтись, потому что в парламенте отозвали закон. Но люди на него обрушились: «Нет, мы будем продолжать, потому что мы не верим этому, пока все процедуры [второе чтение в Парламенте] не пройдут».
Протесты жестоко подавляли. Причем на ровном месте абсолютно. Применяли водометы, просто какая-то паника у власти началась. Они решили показать силу сразу же. Это еще раз показало, что им очень важен этот закон. И на самом деле они правы, потому что они рассчитывают, что в Грузии оппозиция слабая. И единственное, что сильное — это гражданское общество. И гражданское общество показало, что оно и правда сильное. То есть его правильно боится «Грузинская мечта».
Для грузинского общества [отмена закона из-за протестов] — как в футбольном матче забить гол в начале первого тайма. Матч продолжается, ты можешь и выиграть, и проиграть. Но психологическое преимущество у тебя. Вот что это это означает. Потому что матч длится долго, так быстро его не выиграть у правящей партии. Это будет трудно, потому что во главе олигарх, который на самом деле не занимает ни одной должности. Это Бидзина Иванишвили, основатель «Грузинской мечты», бывший премьер, который ушел с этого поста еще в 2013 году и с тех пор не занимает ни одной должности. И тем не менее он настоящий правитель Грузии, и без него тут птичка не летит.
Матч — это выборы 2024 года. Грузия — парламентская республика. И кто выиграет эти выборы, будет править страной следующие четыре года. «Грузинская мечта» попытается остаться у власти в четвертый раз. Ни одна партия столько не была у власти — уже 11 лет. И осенью 2024 года будут очень важные выборы, на которых все решится. Эти протесты показали, что гражданское общество на высоте. И теперь есть надежда, что можно изменить власть выборами.
Нино Бакрадзе, редактор и соосновательница расследовательского проекта iFact
Правительство Грузии хотело принять этот закон об «иноагентах», чтобы с его помощью заставить замолчать организации и независимые СМИ в стране, которые критикуют действующее правительство. Он помог бы им победить на следующих выборах в 2024 году. Не стало бы ни организаций, ни активистов, которые могли бы протестовать против их преступлений. Вот цель этого закона.
Бакрадзе
Кроме того, этот закон стал бы преградой на пути вступления Грузии в Евросоюз, потому что представители ЕС прямо заявили, что он противоречит европейским стандартам и демократическим ценностям. Грузии никогда не дали бы статус кандидата на вступление в ЕС с этим законом.
Также у нас есть пример России, где этот закон приняли в 2012 году, и у власти появился инструмент для подавления независимых СМИ и гражданского общества. Мы не хотим того же российского сценария в Грузии. Вот почему мы вышли на улицы, и все гражданское общество и СМИ объединились против этого закона. Международное давление на наше правительство тоже было достаточно сильное.
Эта инициатива с законом об «иноагентах» явно показала, насколько наше правительство ориентировано на Россию. Они не слушают наших стратегических партнеров, западный мир, жителей Грузии. В обществе была огромная кампания: все знаменитости, спортсмены, музыканты, учителя открыто выступали против этого закона. Но нашему правительству этого оказалось недостаточно.
Когда я впервые услышала об этой инициативе, я почувствовала замешательство и боль, потому что у моей страны есть совершенно другие перспективы — быть членами ЕС, быть демократическим государством, оберегать права человека. А наше правительство просто предает нас, не хочет развиваться и улучшать качество жизни граждан в стране. Так что это были трудные дни, когда мы услышали, что они собираются серьезно обсуждать этот закон и принять его.
Но сейчас мы чувствуем себя по-другому: мы сражаемся, потому что этот закон представляет угрозу для всей страны и нашего будущего.
Последние десять лет наше правительство насаждало нигилизм в стране, равнодушие к политике, они стремились сделать людей как можно более молчаливыми. Машина пропаганды и дезинформации довольно хорошо работала. Они полагали, что грузинское общество дезориентировано, находится под влиянием пропаганды и не сможет выйти с протестом против этого закона. Поначалу и мы этого ожидали. Но на деле десятки тысяч людей вышли на улицы и показывают, что они готовы сражаться за свою страну и за свое будущее. Это дает надежду.
И прямо сейчас в нашем обществе происходят позитивные изменения. Мы видим, что правительство сейчас напугано протестами последних дней, оно жестоко подавляло их, нарушая все права человека, более 130 человек были арестованы (9 марта все задержанные вышли на свободу после соответствующих требований протестующих. — Прим. ред.), избивали журналистов. Но все равно люди были на улицах. И, главное, на улицах молодые люди, которые готовы сражаться до победного и не собираются останавливаться.
Прямо сейчас происходят очень серьезные социальные и культурные сдвиги нашего общества к лучшему. Это поворотный момент, потому что до этого мы все думали, что мы бессловесные, что лучшая часть грузин уже уехали из Грузии, здесь некому сражаться за страну. Но теперь, наоборот, мы видим, что многие люди выходят на улицы и рискуют своей жизнью и своей безопасностью ради интересов страны.
Нино Зуриашвили, редактор и соосновательница расследовательского проекта Studio Monitor
Этот законопроект об «иноагентах» был направлен против независимых СМИ и общественных организаций. Среди них те, кто открыто говорят о коррупции и кумовстве в грузинском правительстве, о проваленных реформах, о лживых обещаниях «Грузинской мечты», клановости в судебной системе, неформальном правлении Бидзины Иванишвили.
Зуриашвили
За 18 месяцев до следующих выборов правительство решило ввести этот российский закон, чтобы подавить независимые СМИ, уничтожить любое критическое мнение, чтобы на телеканалах транслировалась только проправительственная пропаганда.
Поэтому мы объединились, спланировали протесты. Сначала мы весь день стояли внутри парламента, пока шли обсуждения, прямо возле этого зала. Потом — вышли на улицу, повсюду звучало «Нет российскому закону». Количество протестующих быстро росло. Люди не хотят возвращаться на российскую орбиту, не хотят жить так, как живут в России. На протест вышли представители всех поколений. Протест был яростным. Мы не сдавались, даже когда против протестующих были применены водометы и слезоточивый газ. Наоборот, эти меры вывели на улицы еще больше молодежи. Единство победило. Грузия не подчинилась властям. На рассвете [10 марта] парламент отклонил законопроект по требованию правящей партии, во втором чтении депутаты проголосовали против.
В прошлом мне поступали угрозы убийства [из-за журналистской работы]. Правительство закрыло программы, в которых работала я, мои друзья и коллеги. Но мы никогда раньше не сталкивались с такой кампанией против нас, с таким масштабом клеветы и очернения, [как из-за этого законопроекта].
Журналисты объединились с неправительственными организациями и активистами. Мы боролись, пока не победили. Наше единство сработало.
В целом акции протеста — очень важная форма протеста в Грузии. Проспект Руставели в Тбилиси часто заполняется людьми, когда в стране проблемы, когда правительство идет против воли людей.