Весной 2024-го российские военные вновь начали наступление на Харьковскую область, но армия Украины смогла его замедлить. Все это время Харьков находится практически под ежедневными обстрелами: бомбы и ракеты попадают в жилые дома, торговые центры, гражданские фабрики, магазины, типографии, детские спортивные школы. Увеличение интенсивности воздушных атак видна на статистике раненых: за всю осень 2023 года в городе было 155 раненых, за зиму — 340, а за весну 2024 года уже 788 человек.
Несмотря на обстрелы, в Харькове работают кафе, салоны красоты, театры, магазины, люди гуляют в парках и ходят на пробежки. «Важные истории» поговорили с тремя женщинами, которые помогают Харькову продолжать жить жизнью полноценного города, насколько это сейчас возможно.
Элементы нормальной жизни
«К нам приходят за кофе и за эмоциями. Мы всем коллективом создаем такую атмосферу, чтобы люди хотя бы на полчаса забыли о войне. Мы разговариваем с людьми постоянно: сядешь, поболтаешь о пустяках — и жизнь становится легче», — говорит Дарья Лучко, которая занимается продвижением харьковской кофейни Red Coffee.
Red Coffee уже 8 лет работает у станции метро «Ботанический сад». В 2022 году кофейня сильно пострадала от обстрелов, владельцы ее восстановили, но в 2023 году закрыли: решили, что вести такой бизнес во время войны — большой финансовый риск. В 2024 году Red Coffee открылась вновь: кофейню выкупила бариста, работавшая там много лет. Осталась и почти вся предыдущая команда, в том числе Дарья.
Девушка переехала в Харьков в 2020 году из Краматорска, города в Донецкой области (был под оккупацией с 12 апреля по 5 июля 2014 года. — Прим. ред.). Почти сразу она устроилась работать в кафе и теперь называет Red Coffee вторым домом: «Нас шесть человек работает, и мы как одна семья: все время шутим, пляшем, поем песни, друг друга поддерживаем и стараемся это передавать нашим посетителям. Я буквально живу на работе, потому что оставаться наедине с собой — это верный способ впасть в апатию. Несмотря на обстрелы в городе, кассы у нас с каждым днем только растут. Люди хотят, чтобы у них оставались такие элементы нормальной жизни, как любимая кофейня».
По словам Дарьи, прилеты харьковчан уже почти не пугают: «Страшно только первые три секунды, когда ракета прилетела, а потом сразу ритм жизни восстанавливается, и мы живем как жили». По ее словам, люди начинают переживать, когда становится «слишком тихо»: «Настолько мы привыкли жить под обстрелами».
Харьковчане очень сблизились за время войны, говорит Дарья: «У нас очень много постоянных клиентов, для которых наше кафе стало частью жизни, они стараются нам помогать. Во время веерных отключений света постоянные посетители приходили, предлагали купить генератор, чтобы мы могли продолжать работать. Когда у нас порвался зонтик на улице, соседи пришли помочь его зашивать — все знают, что сейчас всё очень дорого, и стараются поддержать нас такими поступками. Как мы можем опускать руки, когда от людей такая бешеная поддержка?
С девочками из соседнего салона красоты мы ходим друг к другу — они к нам кофе пить, а мы к ним ногти делать. Когда внезапно в салоне отключился свет, [местное] отделение "Нової пошти" ("Новой почты") позвала досушивать волосы к себе.
К нам заходят военные, для них мы всегда делаем кофе бесплатно. Каждый раз, когда они благодарят нас за это, у меня аж сердце начинает стучать сильнее».
Частичка тепла для родных через цветы
Психологи говорят, что поиск маленьких удовольствий, таких как чашечка любимого кофе или новое хобби — необходимые действия во время войны и стресса. Они не позволяют человеку впасть в состояние апатии.
Елена Дрючан 27 лет профессионально занимается флористикой, в 2015 году она открыла цветочный магазин в Харькове. В 2022 году из-за начала полномасштабного вторжения цветочный пришлось закрыть, но в 2023 году Еленазаново открыла «ROSSE», где сделала еще и кофейню, и начала проводить мастер-классы, чтобы харьковчане могли хотя бы на несколько часов отвлечься от войны: «Приходили женщины разного возраста, от 18 до 60 лет, приходили бабушки с внуками. Всем нужны хорошие эмоции, отвлечься от войны хотя бы на пару часов. Чем ближе к апрелю [2024-го], тем больше было напряжения у людей. На мастер-классе они чуть-чуть расслаблялись, но все разговоры были про выезд — оставаться в Харькове или нет».
Свою жизнь в Харькове в 2024 году Елена описывает так: «Прилет, все ждут минут пять максимум, и дальше как ни в чем не бывало идут за стаканчиком кофе в любимое кафе». Но несмотря на практически ежедневные обстрелы, город не замирает. На дорогах пробки, в метро, которое все еще работает бесплатно, работают детский сад и школа, а цветы заказывают также часто, как и до полномасштабного вторжения, говорит Елена: «Много цветов заказывают те, кто выехал из Харькова — через цветы люди стараются передать частичку тепла для своих родных, которые остались в городе. Много заказов без повода, не под конкретные даты. Часто это цветы родителям. Военные с фронта заказывают у нас цветы женам. Они всегда очень переживают, хотят, чтобы букет был самым красивым. Жизнь никто не ставит на паузу!
Я всегда говорю, что для меня цветы — это проявление Бога на земле, через них можно показать, что жизнь продолжается несмотря ни на что. Поэтому наша миссия — передавать эмоции людей, которые лишились общения и друг друга из-за войны».
Не чувствовать себя беспомощными
Цветы помогают и Ольге Скоровой: после начала полномасштабной войны она разбила сад во дворе своей многоэтажки: «Я так много вижу разрушений в городе, что очень хочется красоты, видеть, как много цветов цветут». Соседям эта идея понравилась и теперь приходят помогать с садом: «В 2023 году девушка, которая читает меня в соцсетях, привезла мне луковицы тюльпанов и нарциссов. В этом году всё зацвело, я ей прислала фотографии и говорю: "Это твои цветы, смотри, какое счастье!" Мы вместе с ней радовались, это очень ценно для меня, сейчас особенно».
Ольга приехала с семьей в Харьков из Луганска в 2014 году, когда ее город оказался оккупирован. Через несколько лет она с мужем открыла бизнес по ремонту и изготовлению мебели. Полномасштабная война не остановила их работу: «Помню, мы делали заказ, который пришел к нам еще до полномасштабной войны, это была оранжевая кухня. Она была яркая, пока мы ее везли, люди смотрели на нас с мужем как на сумасшедших — война идет, а мы с новой, яркой мебелью. А как еще жить? Люди хотят, чтобы у них было красиво. Количество заказов для частных квартир и домов сильно упало, но есть много заказов от малых бизнесов, которые открываются сейчас в Харькове: в этом году у меня уже две химчистки, кафе и сейчас в работе тату-студия».
С февраля 2022 года у фирмы появилась новая услуга: установка бронепленки на окна. Эта пленка клеится по обе стороны стекла и защищает при обстреле: даже если стекло разобьется, осколки не разлетятся во все стороны, а останутся на пленке. Установить ее недорого, «могут себе позволить даже пенсионеры», говорит Ольга. И если в первые годы полномасштабной войны спрос на услугу был небольшой, то с весны 2024-го у фирмы Ольги образовалась очередь из желающих.
Также с начала полномасштабной войны у Ольги появилась еще одна работа: она бригадир харьковской команды волонтеров «Добробат», которая ездит на разборы завалов. Их задача — «зашить дом» сразу после обстрела: перекрыть разрушенные крыши, окна и стены.
«Дома после обстрелов нельзя оставлять на потом, иначе людям будет негде жить, — объясняет Ольга специфику работы. — Молодые люди еще что-то могут сами сделать, например стекла убрать, фанеру в оконный проем поставить. Старики сами не справятся, без помощи они просто останутся ночевать с дырами вместо окон и дверей. Мы работаем до тех пор, пока к нам не перестают подходить пострадавшие».
По ее словам, разные районы Харькова пострадали неодинаково: где-то до сих пор микрорайоны стоят целые, а где-то не осталось «ни одной целой школы»: «Если смотреть на дом, в который прилетело, есть ощущение, что кто-то просто откусил большой кусок, его просто нет. А если рядом очень плотная застройка, то все соседние дома тоже повреждены. Один прилет может полностью изменить район. Я даже не могу представить, как после войны Харьков будет восстанавливаться», — говорит Ольга.
Оценивая интенсивность российских ударов, она вспоминает, что до конца зимы был один большой прилет примерно раз в неделю. С весны начались «практически ежедневные серии взрывов, может быть пять прилетов в день или больше».
«Добробат» едет на объекты только с одобрения полиции. Причина — повторные обстрелы по месту первого удара, когда там уже работают экстренные службы. «Из-за этого уже погибло много медиков, спасателей и волонтеров. После разрешения мы едем на объект, осматриваем, разбираем завалы. Потом обходим квартиры, записываем повреждения и их размеры. Когда собрана вся информация, мы начинаем пилить доски и “зашивать” повреждения строительными материалами, — объясняет Ольга. — Страшно ехать на место обстрела, страшно, когда возвращаешься, а на месте работаешь на адреналине, думаешь только про работу и про свою команду».
Сколько выездов совершила бригада Ольги за последние месяцы, считать она уже не берется: «Каждый новый выезд накладывается на те, что были до. Помню, весной был прилет в район, где много пятиэтажек. Мы отработали там и пошли к одному из волонтеров чай пить, он жил рядом. Только сели — обстрел центра города. Мы сразу туда. Закончили работать только в половину первого ночи. В таком ритме мы живем уже больше двух лет».
Во время работы на разборе завалов волонтеры стараются поддержать людей разговорами: «Это очень помогает каждому из нас не чувствовать себя беспомощными, когда кругом столько боли, — объясняет Ольга. — Помню, у меня была женщина, у нее окна выбило, а она ходит и смеется: “Я вот всё думаю, как хорошо, что я не помыла окна! Тогда мне бы точно было жалко — я бы столько сил на них потратила! Я весь день сегодня думала: помыть или нет. А теперь и думать про это не нужно!” Это не просто реакция на стресс, это реакция на войну.
Мой последний выезд был 31 мая (интервью было записано 3 июня. — Прим. ред.) там, где до этого всё было целым, а после этого прилета район уже сильно разрушен. Мы зашивали один из пострадавших домов. Там была бабушка. Пока мы работали, она лежала на кровати. Мы ей закончили заделывать окна, и буквально в этот момент она вскрикнула и умерла. Мои волонтеры стояли там и рыдали».
Ольга говорит, что ее бригада — большая поддержка для нее самой: «Это моя вторая семья. У нас собрались такие люди, которые не могут не помогать, это нас сплотило в единый организм. Мы и 31 декабря работали, и 1 января. У нас у всех есть работа и учеба, но когда происходит обстрел, мы откладываем все дела — работать и учиться приходится по ночам. Зато мы знаем, что помогаем людям в Харькове оставаться в своих домах, особенно это ощущалось зимой, когда без окон было просто невозможно жить из-за холода.
Я точно знаю, что если что-то случится со мной или с кем-то из ребят – все сразу соберутся вместе помогать. Мы замечаем перемены настроения друг друга, замечаем, когда кто-то устал, стараемся вместе быть на позитиве. Только когда мы все стабильны и поддерживаем друг друга, мы можем работать вдолгую. Это, к сожалению, не спринт, а марафон».
«Война одним днем началась и одним днем закончится»
Ольга остается в Харькове, никто не уехал и из ее соседей по дому. По ее словам, Харьков, наоборот, продолжает принимать вынужденных переселенцев, как в 2014 году принял ее семью. Чтобы люди могли оставаться и дальше, говорит Ольга, нужна поддержка от международных организаций и частных доноров как для армии, так и для города: «Люди не хотят покидать свои дома. Пусть жилье холодное, без света, пусть оно наполовину разрушено после обстрелов, но оно твое. Ты у себя дома чувствуешь себя безопаснее, что бы ни происходило.
Когда мы в сентябре-октябре 2022 года ездили в Балаклею после деоккупации, это был просто страх и ужас. Люди жили с февраля в разбомбленных домах, без света и воды. Они готовили еду на улице на огне, живя в многоэтажках. В каждой квартире, куда мы заходили, было очень холодно и сыро, у всех обои отклеились, окон не было. Но они были у себя дома. Сейчас харьковчане не уезжают из злости за свой город. Это уже принципиальная позиция».
Дарья тоже никуда уезжать из города не собирается: «У нас моют дороги, высаживают цветы, кафе и магазины работают — жизнь кипит. Меня берет гордость за каждого, кто тут находит в себе силы каждый день делать свою работу и продолжать жить. Нас уже ничем не сломать. Мы в кофейне ничего не боимся, верим в ВСУ и будем продолжать работать для города. Война одним днем началась и одним днем закончится».
Елена временно уезжала из Харькова в начале полномасштабного вторжения, в июле 2022-го вернулась, но недавно все-таки переехала в Киев, «чтобы дети могли чувствовать себя спокойнее». По ее словам, только оказавшись в Киеве по работе, она поняла, как в родном городе трудно жить: «Если бы я совсем не выезжала из Харькова никуда, я бы и не думала про переезд. Ты просто привыкаешь, что все время взрывы вокруг и воспринимаешь это как норму жизни. Помню, когда после поездки в Киев вернулась домой, у меня прямо физически все тело напряглось и была постоянная тревога.
Да, там тоже всегда есть угроза обстрела, но в Харькове за последние несколько месяцев по пальцам можно пересчитать дни, когда прилетов не было. При этом жизнь в Харькове кипит, даже пробки на дорогах есть! Общее настроение харьковчан максимально боевое. Если бы не дети, я бы осталась дома».
Пока Елена не в городе, ее цветочный магазин работает онлайн. Вернуться домой она собирается, как только обстрелов станет меньше: «Я много где была за свою жизнь, много стран и городов видела, но Харьков всегда остается самым лучшим городом в мире».
Редактор: Юля Красникова