КАК ВСЁ УСТРОЕНО: Я помогаю выводить деньги в офшоры

В начале апреля во всём мире разгорелся «панамский скандал»: Международный консорциум журналистов-расследователей опубликовал выдержки из 11,5 миллиона документов панамской юридической компании Mossack Fonseca. В исследовании говорится о многочисленных сделках мировых политических лидеров и знаменитостей из мира искусства и спорта.

Для России «панамские документы» оказались любопытны в первую очередь потому, что в них упомянуты лица из окружения президента Владимира пУТИНА. Как утверждают авторы расследования, близкие к политику люди скрывали платежи, оформляли документы задним числом и получали таким образом скрытое влияние в медиабизнесе и отечественной автомобильной отрасли. По версии расследователей, люди из «близкого окружения» пУТИНА перевели через офшорные компании как минимум 2 миллиарда долларов. Так, виолончелист и друг российского президента Сергей Ролдугин оказался владельцем цепочки офшорных компаний, через которые проходили сотни миллионов долларов. Сам пУТИН во время прямой линии 15 апреля заявил, что информация об офшорах из «панамского архива» достоверна.

The Village поговорил с юристом, который помогает выводить из России деньги богатых клиентов, о легальности офшоров, страхах состоятельных россиян и классовом неравенстве.

О работе

Я РАБОТАЮ В КРУПНОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ ФИРМЕ. Помимо создания офшоров, у нас есть много других услуг, за которыми обращаются клиенты. Иногда человек приходит и спрашивает: что будет с моей собственностью, когда я умру? Как оформить недвижимость? Как купить торговый центр? Как организовать собрание акционеров? Мы консультируем по разным вопросам. Создание офшорных структур — одна десятая часть деятельности компании.

Разумеется, в объявлении о приёме на работу не пишут, что фирме нужен сотрудник, который будет «создавать иностранные структуры». Первые полгода тебе и не дают заниматься чем-то подобным. На собеседовании речь идёт об «оказании услуг частным лицам» — на юридическом языке это называется так. Специалист по HR долго присматривается: а не мудак ли ты? Если в тебе видят хотя бы один процент мудака, на работу не возьмут. Например, меня на собеседовании много спрашивали о семье и об отношении к классовому неравенству.

В принципе, получить эту работу может любой человек с юридическим или экономическим образованием — история про «попасть по знакомству» здесь не работает. С сотрудником обязательно подписывается NDA. Любое разглашение сведений грозит серьёзными последствиями, и увольнение — самое невинное из них. NDA также подписывается с клиентом вместе с договором об оказании услуг. Постепенно, если компания видит, что работник адекватный, ему начинают доверять создание офшорных структур. Младшие сотрудники готовят документы, но не знают, для кого: имя бенефициара не раскрывается. В отдельных случаях имя владельца не знает никто, кроме топ-менеджера.

В Москве существует около десяти крупных фирм с «именем», которые занимаются созданием офшорных структур. Ещё есть пара сотен обычных юридических контор, которые за тысячу евро откроют для вас компанию на Кипре. Разница в том, что они не отвечают за косяки своей репутацией и поэтому не перепроверяют все документы по пять раз, как это делаем мы. Недавно администратор офшоров группы компаний «Росинка» на Кипре стал вытворять странные вещи: пытался переписать большой актив на себя. Конечно, в итоге всё отсудили, но осадок остался. На хороших управляющих держится репутация компании.

Наше время стоит дорого. Час работы младшего сотрудника — 200 долларов, мой час — 700 долларов, а час моего менеджера — 1 800 долларов. Это прейскурант фирмы, и деньги не идут нам в карман. Мы работаем за фиксированную зарплату: у интернов она составляет 50 тысяч рублей в месяц, у менеджеров доходит до 200 тысяч. Оформление простейшего документа с анализом одного-двух вопросов и краткой справкой о том, что такое офшор, без конкретных инструкций по структурированию владений клиента, стоит 5 тысяч евро. Услуга «Мы проанализируем конкретно вашу ситуацию» — ещё 10 тысяч евро.

О легальности офшоров

ТЕХНИЧЕСКИ ОФШОР — ЭТО ЮРИСДИКЦИЯ, СТРАНА, КОТОРАЯ ЖИВЁТ ЗА СЧЁТ ТОГО, ЧТО В НЕЙ ОЧЕНЬ НИЗКИЕ НАЛОГОВЫЕ СТАВКИ для иностранного капитала. Так сложилось, что сегодня большинство офшорных структур находится на островах. А как ещё им зарабатывать, находясь, например, ровно посередине Тихого океана? Одного туризма недостаточно, приходится привлекать иностранный капитал специальными льготами. Большинство этих территорий — бывшие британские колонии, и там всё ещё действует английское право, самое прогрессивное на сегодняшний день.

С точки зрения законодательства офшоры абсолютно легальны. Мы не делаем ничего такого, к чему мог бы придраться Алексей Навальный. Офшор — не синоним незаконно добытых денег, он нужен не только для того, чтобы спрятать награбленное. Ты можешь держать деньги в какой угодно стране, главное — доказать законность их получения и заплатить налоги. Но в сознании россиянина офшор равнозначен грязным деньгам. На самом деле клиент может бояться, что в России его подпись подделают и перепишут его компанию на другого. Ведь рейдерские захваты сегодня зачастую организуют не преступные группировки, а госкорпорации. А если твоё имущество находится в трасте, отобрать его нельзя: нельзя забрать то, что формально тебе не принадлежит.

Другое дело — навязчивая идея нашего государства о том, что все деньги, вывезенные когда-то в шинах в Латвию и отправленные оттуда в офшоры, должны храниться в российских банках. Офшор — не зло, зло — система, которая вынуждает или поощряет человека вывести в него деньги. Хотите запретить офшоры — запретите их на законодательном уровне. В русском языке, к сожалению, нет разделения на tax avoidance (использование законных лазеек для минимизации налогов) и tax evasion (нелегальный уход от уплаты налогов), а это уже уголовно наказуемое преступление. В русском и то и другое — уклонение.

Офшор — это выгодно: ты выводишь деньги, заплатив подоходный налог один раз. Они лежат, работают на тебя, и не надо каждый раз при получении 10 % прибыли платить сборы. Сколько налогов можно сэкономить на открытии офшорной структуры? Зависит от её дохода. Отправив на Кипр миллион долларов, удачно инвестировав их и получив 10 % прибыли, то есть 100 тысяч долларов, вы не отдаёте российской налоговой 13 %. Эти деньги работают на вас или просто лежат и ждут своего часа: когда ребёнок поедет учиться за границу или когда вы соберётесь купить дом в Испании — всегда удобнее переводить деньги с иностранного счёта на иностранный. Кто-то боится, что банк может обанкротиться, кто-то собирается переехать за границу и заранее готовит себе запасной аэродром — у всех свои причины.

Создать компанию в офшоре самому нельзя. Клиент обращается к провайдеру, который создаёт такую структуру, предоставляет ей управляющих, и она счастливо и самостоятельно существует. Клиент, его собака, водитель или дворецкий — акционеры. Раз в год компания будет распределять дивиденды. Можно, конечно, просто положить средства на счёт, как в кошелёк, но всё-таки смысл любого офшора — избежать обесценивания реальной стоимости денег и получить доход, который превысит инфляцию и покроет расходы на содержание офшора. Если хочешь покупать персональные джеты и не палиться — перепрячь прибыль в другую дочернюю компанию и покупай пароходы и самолёты на юридическое лицо.

О сокрытии доходов

В НАШИ ДНИ СПРЯТАТЬ НЕЗАКОННО ЗАРАБОТАННЫЕ МИЛЛИОНЫ СТАЛО ПРАКТИЧЕСКИ НЕРЕАЛЬНО. Банки на Кипре раньше не интересовались, откуда деньги, а сейчас требуют объяснений. Чтобы сделать Wire Transfer в Панаму незаметно для российской налоговой, надо вывезти кэш и положить его на счёт где-нибудь в Швейцарии. При этом швейцарский банк потребует объяснить, как заработаны деньги. Исключением станет лишь ситуация, при которой ты вывез деньги из страны в каком-нибудь далёком 1995 году, когда вообще никто не вёл учёт, и они до сих пор лежат там, куда ты их положил.

Например, несколько месяцев назад Deutsche Bank провёл «зеркальную сделку» между Ротенбергами, в результате чего они получили космическую прибыль. Об этом стало известно министерству юстиции США, и банк за эту сделку здорово нагрели. Клиентов PEP — politically exposed persons или публичных должностных лиц — вообще можно разворачивать с порога: они не имеют права заниматься предпринимательской деятельностью, и у них не должно быть миллионов. Упомянутый в «панамских материалах» Сергей Ролдугин — не PEP, он может вести бизнес. Говорить о том, кто чей друг, значит переходить на «понятийный» язык, что так любят у нас в России. Мало ли кто с кем дружит?

*WIRE TRANSFER — банковский перевод от одного лица другому*

Кроме того, с недавних пор между странами действует договор об автоматическом обмене информацией — CRS. К нему присоединились все страны с нормальной юрисдикцией. Россия выразила намерение это сделать, а, например, Туркменистан к соглашению не присоединился. Ну что нам, в голове золотой статуи Туркменбаши деньги прятать?

Сейчас у мэра Гадюкина, который непонятно как заработал 2 миллиона долларов, вообще нет шансов незаметно вывести деньги в офшор, если только он не лучший друг президента, который даст указ всем закрыть глаза и молча переводить доллары в Панаму. В противном случае тебя всё равно поймают. Разумнее создать компании в России и вносить деньги в их уставной капитал или на счёт.

Есть и механизмы сокрытия доходов, незнакомые нашей правовой системе, например трасты и фонды. Регистрируя фонд, ты передаёшь всё своё имущество в его управление и полностью избавляешься от собственности. Твои дети или дочерние компании распоряжаются доходом, а ты формально ничего не можешь контролировать. По факту у налоговой уйдёт больше времени на то, чтобы установить личность настоящего владельца. Но мир стал очень прозрачным, и создать иностранную структуру, скрыв при этом имя владельца, нельзя, полной анонимности больше не будет никогда. Теперь ниточку, сколько бы она ни вилась, можно докрутить до конца. Это неплохо: если ты честный человек, тебе нечего скрывать.

О клиентах

МОЯ КОМПАНИЯ НЕ ИМЕЕТ ДЕЛА С КЛИЕНТОМ, ЕСЛИ ВИДИТ, ЧТО С ИСТОЧНИКОМ ДОХОДОВ НЕ ВСЁ ЧИСТО. К нам приходят люди, которые боятся потерять заработанное без суда и следствия. Они хотят не спрятать, а сохранить. Большинство решается на то, чтобы создать офшорную структуру, некоторое время, часто по два-три года. В основном работает сарафанное радио: один богатей шепнул другому богатею, что в такой-то компании ему сделали круто: с улицы к нам не попадают.

Часто сотрудничество начинается издалека: наша фирма оказывает разные юридические услуги компании клиента, в основном занимается решением каких-то мелких вопросов. Мы смотрим на платёжеспособность человека и понимаем, стоит ли вообще заводить с ним разговор о создании офшорных структур. Наши сотрудники знают имена представителей всего списка Forbes, как выглядят эти люди и как с ними связаться. Если представитель вдруг проявляет интерес к теме налогообложения для физических лиц, это звоночек — он чего-то хочет. Мы приглашаем его на встречу поговорить про изменения в налоговом законодательстве, шлём письма с предложениями о «помощи». Клиент обычно посещает несколько мест, прежде чем остановить выбор на какой-либо компании — об этом быстро становится известно: рынок маленький, и все всех знают. Мы называем это «тендером» на оказание услуг по владению активами: клиент открыто говорит, что обратится к тому, кто предложит более интересные условия. Обычно выигрывает компания, у которой в последнем слайде презентации самый мелкий шрифт с указанием расценок.

Если клиент сам решает вывести деньги в офшор и приходит к нам, нужно расположить его к себе. Происходит игра в «Я хочу поделиться проблемой, но пока вам не доверяю». Разговор начинается издалека: «У меня есть актив… (Подмигивание.) Я бы хотел реструктурировать владение…» «Да, хорошо, мы подумаем и напишем, что можем вам предложить», — отвечаем мы. Дальше начинается период долгих предварительных ласк.
Мы звоним, делаем рассылки — предлагаем пути вывода денег.

Наши клиенты — это богатые и среднебогатые люди, а также представители middle class. Первые не ищут халявы, у них просто другая психология. Они готовы заплатить любые деньги и особо не вмешиваются в процесс работы. Вторые любят контролировать каждый твой шаг: звонят, кричат, пишут письма капсом, если им что-то непонятно. Среднебогатые люди — это клиенты с персональными джетами и виллами, которые не дотягивают до списка Forbes. Для них вывод денег в офшор — огромный стресс, потому что они отдают последние 200 миллионов и остаются жить на одну зарплату, им страшно.
Средний класс — самый жадный, там вечно экономят на наших услугах. После того как мы описываем вариант решения проблемы, клиент идёт в компанию попроще с примерным планом действий и уже там занимается его реализацией. Это неудивительно: полное сопровождение структурирования владений стоит около 100 тысяч долларов. Когда представитель среднего класса видит чек, он начинает паниковать и исчезает — как правило, навсегда. Смысл тратить такие деньги на вывод денег в офшор есть только при сумме от одного миллиона долларов. Конечно, в офшорах можно прятать деньги от сварливой жены, которая требует отдавать ей зарплату. Но траты на его содержание — а это от 2 до 10 тысяч долларов в год — обойдутся дороже. Большие деньги не делают тебя мудаком, только если ты изначально не мудак.

Есть ещё сумбурные клиенты — они сами не знают, чего хотят. А есть клиенты, у которых в голове до сих пор «понятийный» аппарат вместо правового — они всё ещё живут по законам 90-х. У таких неизменная позиция «Во всём виноват менеджер», даже если их проблема априори нерешаемая: например, уже идёт следствие и перепрятывать деньги поздно.

Про «панамский архив»

Я НЕ ВЕРЮ В БРЕД ПРО ТО, ЧТО ДОКУМЕНТЫ ИЗ ПАНАМЫ ЯКОБЫ СЛИЛА ДЕВУШКА БЫВШЕГО СОТРУДНИКА MOSSACK FONSECA. Чтобы попасть ко мне в офис, необходимо три раза приложить пропуск. Если я уйду с работы и оставлю клиентские документы на столе, меня оштрафуют. Вся информация по клиентам лежит на сервере — это терабайты данных. Хранить такой объём на ноутбуке невозможно. Я скорее поверю в историю про сотрудника, который возомнил себя Робин Гудом и слил документы.

Когда работаешь с миллионами за зарплату, в тебе может взыграть пролетарское чувство справедливости. Помните фильм «Свой человек» с Аль Пачино? Главный герой работает на British American Tobacco, а когда узнаёт о вреде сигарет, обнародует тайны табачной преступности. В конце картины он такой весь из себя честный: теряет семью, работу, судится с бывшим работодателем, но молодец и герой. Иногда крыша едет даже у меня: клиенты бывают абсолютно сумасшедшими. В такие моменты нужно как мантру повторять про себя: «Я работаю не на них, а на компанию, моя компания и мои коллеги любят меня, это моя работа, я получаю за неё зарплату, это такая же работа, как составление других видов договоров».

Странно, почему вообще наша элита выбрала Панаму. Есть приличные офшоры, а есть помойки. Панама и Британские Виргинские острова как раз относятся ко второй группе. Раньше туда чуть ли не в мешках можно было принести наличные или сделать Wire Transfer из маленького личного банка в Латвии — никто и не спросил бы, откуда деньги. Помните, как в фильме «Волк с Уолл-стрит» герои чемоданами вывозили пачки долларов в Швейцарию? Это действительно было возможно ещё 10–20 лет назад. Тотальный контроль за движением средств был установлен не так давно. И дело не в желании третьих лиц уличить друга пУТИНА в непонятно откуда взявшихся миллиардах: страны организованно стали бороться с финансированием терроризма.
Наверное, как раз отсутствие контроля и привлекло инвесторов в Панаму. Но с другой стороны, в случае косяка, как, например, с Кипром, когда администратор начал переписывать имущество на себя, доказать что-то в Панаме сложно и есть риск потерять вообще всё. Вот Нормандские острова, например, — очень приличные офшоры. Там всё чисто и прозрачно, а стандарты работы с клиентами такие же, как в Европе.

Нет никаких доказательств того, что 2 миллиарда панамских долларов принадлежат пУТИНУ. Вопросы вызывает его окружение. Когда самые богатые люди страны — друзья президента, понятно, что это не облучённый радиаций класс гениев. Мы в нашей российской реальности знаем: если ты неприлично богатый бизнесмен, открывший бизнес в 2000-е, то ты либо Марк Цукерберг, либо Аркадий Ротенберг — друг президента. Правильно говорить не о деньгах пУТИНА, а о ресурсах, которые он несправедливо распределил и позволил на них заработать. Я не знаю, что должно измениться в сознании людей, чтобы они заставили пУТИНА уйти в отставку после «панамского скандала», как это сделал премьер Исландии. Там 50 % людей — атеисты и верят в эволюцию, а у нас — в Бога и батюшку-царя.

То, что в «панамском архиве» нет американцев, ещё не говорит о целенаправленном сливе, финансируемом Соросом. Американцев и так неплохо берут за зад, за финансовые преступления у них сажают на годы. К тому же у США есть свои возможности по налоговому структурированию — например, в штате Делавэр, где работает пониженная ставка корпоративного налога. Зачем им идти в Панаму, когда можно чуточку переплатить, переселиться в Делавэр и спать спокойно?

После слива документов все юридические фирмы сильно сжали ягодицы. Это беспрецедентный случай нарушения конфиденциальности. Каждый думает: «Могла ли эта утечка произойти у нас?» Озвучены ещё не все имена бенефициаров, но лично мне уже жалко тех, кого общественное мнение сравняло с землёй: мол, «Офшор? Фу, да как ты посмел!» У нас вообще не любят богатых, классовое сознание никуда не делось. Условный Джеки Чан заплатил налоги в своей стране, вывел деньги в офшор — всё легально. Что побудило его это сделать? Да может он просто хочет, чтобы его сын в первый год после смерти отца не промотал наследство на тачки, наркотики и шлюх.