«Клооп» публикует полное выступление на прениях адвокатов бывших операторов издания Александра Александрова и Жоомарта Дуулатова. 17 сентября судья Первомайского райсуда Бишкека Чолпонай Уметалиева признала их виновными по делу о «призывах к массовым беспорядкам» и приговорила каждого к пяти годам лишения свободы в колонии общего режима. Двум бывшим бухгалтерам издания дали по три года пробации по этому делу.
Адвокат Дуулатова, Сыдыков: Я внимательно выслушал гособвинителя. У меня сложилось такое впечатление, что он просто прочитал обвинительный акт, по существу ничего не прочитал из материалов дела. Чем же доказывается вина Дуулатова и других подсудимых?
Например, берем первую часть обвинения, что здесь пишут? Пишут: «после внесения последних штрихов по монтажу и корректировки текстов видео-редактором Александровым, получали предварительное одобрение руководства фонда на публикацию материалов на просторах медиа-площадки YouTube».
Можете пролистать любой том, любой лист дела. Те видео, на которые обвинение ссылается, они все были опубликованы кем? Они были опубликованы Болотом Темировым, но не были опубликованы «Клооп Медиа». Не «Клооп Медиа», а «Коомар Медиа». В 2025 году мой подзащитный Дуулатов, Александров, да и другие подсудимые работали уже в «Коомар Медиа». Поэтому в этой части обвинения, когда говорят, что подсудимый Дуулатов получал разрешение и публиковал материал на просторах масс-медиа — эту часть обвинения гособвинитель чем доказал?
Это же обвинительный акт, он должен каждый пункт доказывать. Я слушал, слушал, он его прочитал, но нет ссылки ни на что, ни на лист дела, ни на что. Он просто прочитал и все. Мы выслушали экспертов, мы выслушали свидетелей, почти всех слушали, но никто не сказал, что они публиковали — ни Дуулатов, никто.
Поэтому, Ваша честь, думаю, что в этой части обвинение нам ничего не доказало.
«Анализ и мониторинг социальных сетей кыргызского сегмента распространяет недостоверную информацию, манипулирует общественностью». Вот они [обвинители] все это пишут. С кем же это связано? Это связано с Дуулатовым, Александровым, другими? Нет, это связано с Temirov Live, Болотом Темировым. Гособвинитель должен ссылаться на том уголовного дела, лист дела, протокол. Он ссылается на рапорт начальника отдела.
Хорошо, он ссылается. Вы потом прочитайте, пожалуйста. В этом рапорте нет ни одного факта, в котором бы этот начальник отдела или другие подтверждали бы связь Дуулатова, Александрова и других с Temirov Live. Да, они ссылаются, говорят главный редактор, учредитель живут в Польше. Ну и живут, докажите связь между ними и Temirov Live, но в материалах дела и этого доказательства нет. Какая связь у них есть?
Между лицом, с которым мой подзащитный Дуулатов заключил договор о найме в 2025 году, ранее заключал тоже в 2024 году, где связь с Болотом Темировым?
Именно вот учредителя, в данном случае не учредителя, а именно главного редактора, которого они описывают, с Temirov Live? В материалах дела есть эти документы? Документ или приговор суда? Будем ссылаться на официальные документы. Это должен быть уже приговор суда Кыргызской Республики, в котором доказывалась бы связь между «Коомар Медиа» и Temirov Live, а потом уже обвинять Александрова, Дуулатова и других подсудимых, что да, вы работали с главным редактором, естественно у вас имеется связь с Temirov Live, Болотом Темировым. Нет такого уголовного дела. У них даже нет по сути общественной [связи] где-то, чтобы они где-то сидели за столом, общались, переписка. Есть такое? Тоже нет. На что они [обвинители] ссылаются?
От того, что это видео распространялось — это же видео распространял ни Дуулатов, ни Александров, ни другие подсудимые. Это распространял Темиров, Болот Темиров, а какая связь? Они что родственники? Нет, не родственники. Вместе работали? Нет, не работали.
Во время исследования материалов уголовного дела гособвинение хоть доказало, хоть через одного свидетеля, что они имели связь с Болотом Темировым? Нет, гособвинение не доказало, упорно просто прочитали обвинительный акт и все, считают «доказано».
Теперь они ссылаются на заключение судебно-лингвистической экспертизы, обратно же, хорошо, Ваша честь, будем брать за основу это обвинение. Мы выслушали эксперта, задали вопрос:«Связь имеется вот в этой экспертизе, что “Коомар Медиа” или Дуулатов, или Александров, или другие, что они были связаны с этими публикациями?» Нет, говорит, я смотрел, такую связь не усмотрел.
Так если эксперт не усмотрел такую связь, зачем этой экспертизой вменять вину Александрову, Дуулатову и другим? И обвинение, когда зачитывало обвинительный акт, говорит: «Вина их доказана». Чем он [обвинитель] это доказал? Да, они ссылаются на публикацию третьего лица, причем связь этого третьего лица с подсудимыми Дуулатовым и Александровым они не доказали. Даже в материалах дела нет такого доказательства.
Я еще дойду до перечисления вещественных доказательств — что там было написано. Я просто выслушал, он перечислил по списку: вот, вот это, вот это, вот это. И все. А что там было расписано? Он даже не раскрыл ни один документ. Вы знаете по какой причине? Потому что в этом документе нет ни одного доказательства.
«Решением Октябрьского районного суда от 9 февраля 2024 года была ликвидирована деятельность фонда». Да фонд был ликвидирован в 2024 году. Решение вступило в силу, по-моему, в апреле 2024 года, в июне 2024 года решение было подтверждено постановлением Верховного суда. Но они к этому какое отношение имеют? Они наемные работники, они не имеют никакого отношения к политике фонда и после увольнения они перешли в «Коомар Медиа». А что, в отношении «Коомар Медиа» есть какой-то судебный акт? Его деятельность запрещена? Уголовное дело, приговор есть, что деятельность «Коомар Медиа» запрещена? Я что-то такого не слышал на судебном заседании и обвинение не предоставило документов. А на что Вы тогда ссылаетесь?
А самое интересное — Вы все время ссылаетесь только на «Клооп Медиа», а «Коомар» Вы просто упомянули, хотя в своих показаниях они сказали, и в материалах дела имеются договора, как вещественные доказательства — с июня 2024 года они сотрудники «Коомар Медиа». В отношении «Коомар Медиа» что есть у обвинения, что это преступная организация, что она связана с Temirov Live? Есть? В договорах указано? Нет, не указано. В актах выполненных работ указано, что эти публикации, были оттуда взяты? Нет, не указано. Тогда почему эти акты выполненных работ, эти договора Вы указываете как доказательства? В чем?
Я прочитал, там написано четко, что исполнительный директор «Коомар Медиа» заключила договор на один месяц с Дуулатовым и Александровым. На один месяц: с 1 июня по 31. Акт выполненных работ, что они с 1 по 31 июня выполняли свою работу в качестве видео-операторов, все, больше ничего нет.
Теперь идем конкретно по существу, те доказательства, которые Вы считаете, что доказывают их вину. Рапорт начальника 5-го отдела ГУ ГКНБ по Бишкеку Токтосунова. Я читал этот рапорт, Ваша честь. В этом рапорте нет ничего связанного с тем, что Дуулатов, Александров и другие имели связь с Болотом Темировым или Temirov Live, как Вы говорите. Нет ни одного доказательства подтверждающего, что они занимались видеосъемкой, нет этого в рапорте. Просто предположительно.
А теперь смотрите, может ли суд положить в основу обвинения предположение, теорию, может? УПК это прямо запрещает, оно прямо говорит, это постановление Верховного суда: суд не может опираться на вероятные выводы, на какие-то теории, суд должен опираться только на доказанные факты. А в рапорте начальника нет ничего доказанного факта. Почему на него ссылаются как на доказательство?
Или выводы лингвистической экспертизы, заключение эксперта Абдыкожоева, мы его выслушали, мы ему задали вопрос:
— Был ли в этом видео Александров, Дуулатов, К., Н.?
— Нет, не слышал такие фамилии.
— В этих видео была ли связь с «Клооп Медиа», «Коомар Медиа»?
— Нет.
Тогда возникает вопрос: Если в экспертизе не доказана связь Дуулатова, не доказана связь Александрова, К., Н., какое отношение эти видео имеют к нашим подсудимым? Пожалуйста, задержите Болота Темирова, посадите, судите, предъявляйте эти видео. Почему за видео третьего человека должны отвечать третьи лица? Я вашего обвинения не понял. Думаю, что не поняли и мои подзащитные и их родственники.
В Вашем выступлении нет доказательств связи между Temirov Live, их публикациями и Александровым, Дуулатовым и другими подсудимыми. Нет нигде в заключении. Идем дальше.
Промежуточный ответ на следственное поручение о возможном местонахождении Болота Темирова. Ваша Честь, это третье доказательство вины Александрова, Дуулатова и других. Ответ — где находился Темиров. Извините, пожалуйста, какое отношение это имеет к предъявленному обвинению. Где находился Темиров? За границей. А причем тут их вина в том, что он находился за границей? Они что спонсировали Темирова? Вы доказали? Нет, не доказали. Вот Ваши доказательства вины Дуулатова, Александрова и других: вот этот промежуточный ответ на следственное поручение о возможном местонахождении Темирова. Анекдот? Анекдот.
Идем дальше. Промежуточный ответ следственного поручения, в котором предоставляется информация о том, что «Клооп Медиа» является запрещенным на территории Кыргызской Республики, что они начали активное сотрудничество с Болотом Темировым. И в этой справке указаны анкетные данные Дуулатова, который «активно вел деятельность с Темировым», да? Я читал это, они просто написали, что он проживает там-то, но какого-либо телефонного переговора, постановления суда, что они истребовали его телефонные разговоры, переписка, общение по видео, блоги, чаты — копии не были к этому приобщены. Связь Дуулатова с Темировым — там просто слова и все. Можем мы положить это в основу обвинения? Нет, не можем. А зачем тогда ссылаетесь?
Идем дальше. Теперь протоколы допросов [перечисляет список протоколов допросов]…
Вот все эти протоколы допросов. Во-первых, Ваша честь, я прошу обратить внимание, что все эти протоколы допросов не были написаны этими лицами: ни подсудимыми, ни свидетелями. Они все были напечатаны на компьютере. В отношении всех подсудимых, всех свидетелей были проведены оперативно-следственные действия с угрозами. В отношении всех свидетелей, насколько я понял, у них всех дома были проведены обыски, там телефонные распечатки были. Поэтому — да, они все это подписывали, подписывали, подписывали, но когда мы в суде допросили, что мы в ответ услышали? А мы, говорит, не знаем. «Мы этого Temirov Live не видели, никакой связи нет».
Так вот эти протокола, которые в обвинительном акте указаны как доказательства, что они доказывают? Они просто доказывают, что да, они были допрошены во время предварительного следствия. Так что они доказали? Ни в одном протоколе нет, например, такого: «Да, действительно Александров, Дуулатов, К., Н. в моем присутствии разговаривали с Temirov Live» или что было от него финансирование или еще что-то подобное. Любое какое-то доказательство, даже устное — в этих протоколах такого нет.
Нигде нет, что они видели, как Дуулатов и Александров, как операторы, снимали эти видео, связанные с теми видео, которые упомянуло гособвинение. Что они снимали для него эти видео. Есть это в протоколе допроса? Нет. Этого даже нет в показаниях, когда мы их в суде допрашивали.
Поэтому все эти доказательства, которые гособвинение считает доказательством вины Дуулатова, мне приходится все фамилии говорить, потому что невозможно это как бы убрать из текста, и других подсудимых — буду так говорить, нельзя считать доказательством вины этих подсудимых. Никак нельзя, потому что в этих протоколах допросов нет доказательств, просто тупо перечисляются следственные действия, проведенные в рамках уголовного дела. Это считается доказательствами. Меня вот это удивляет. Тогда надо было всю опись трех томов, которые есть, надо было все переписать в доказательства вины Дуулатова, Александрова и других.
Теперь смотрим протокол осмотра предметов, которым были зафиксированы изъятые в ходе обыска предметы: чековые книжки. Я видел, Ваша честь, ознакомился, и что я там вижу? Опись чековых книжек, самих чековых книжек нет. Названия есть, книжек нет. Никаких квитанций к делу не приобщено. Так я не понял, а что они осматривали? Не верите? Можете посмотреть.
Нет там ничего, связанного с чеками, перечислили и все. В чем смысл вещественных доказательств? Что они доказывают? Что, в этих чековых книжках они получали деньги от Temirov Live? Нет. Если от «Коомар Медиа» они получали — это не преступление, у них договор есть. В чем вина? А вещдоки что докажут? Вы, как гособвинение, этого не доказали.
Ваша честь, тетрадь с надписями «Клооп» и «Коомар Медиа», бухгалтерские документы. Ваша честь, нет этих бухгалтерских документов. Опись есть, перечисление есть, бухгалтерских документов нет. Вот, что самое интересное: перечисляют вещественные доказательства, пишут названия, а сами документы к делу не приобщают. Хочешь понять, что в них было — не понятно, нет их в деле. Просто перечислены: протокол осмотра, чековые книжки, признать вещественными доказательствами, ну нет этих документов. Что там было — не понятно. Как можно считать это вещественными доказательствами? Я не знаю.
Постановление о признании вещественными доказательствами технических средств «Коомар-Клооп Медиа». Да? А что там изъяли? Протокол осмотра не указали. Есть там протокол осмотра, изъяли сотовые телефоны, ноутбуки. Если они считают, что это вещественные доказательства… но, обратно же, как заявил мой подзащитный Дуулатов, в его телефоне, в его ноутбуке нет никакого видео, которое было связано с теми видео, которые Вы зачитали в обвинении, гособвинитель. Если это было бы, то должна была быть техническая экспертиза. Сказать, что вот в таком-то телефоне, здесь-то здесь-то имеется информация, вот видео, в том видео, где имеется в обвинении Temirov Live. Есть такая экспертиза в деле? Нет.
Телефон изъяли, ноутбук изъяли, а зачем изъяли — не понятно. Что нашли — не понятно. Нет их в деле. Изъяли? Да. А что там нашли — не понятно. А раз изъяли, там ничего не нашли, как оно может быть вещественным доказательством? С каких пор просто перечисление предметов — телефона, ноутбука и других — являются вещественными доказательствами вины преступления, хотя там ничего нет?
Тогда что, мой телефон тоже будет, если что вещественным доказательством? Наверное не будет? Там же должна содержаться какая-то информация, видео или что-то, но этого нет на телефоне и ноутбуке, просто перечислили.
Справка оперативного подразделения, в котором указано, что на личные банковские счета руководителей «Коомар Медиа» на регулярной основе переводились денежные средства в виде выделяемых донорами в качестве грантов, заработной платы, в последующем используемых в личных целях руководителей фонда.
Ваша честь, вот когда они говорят, что эти денежные средства перечислялись, обычно в рамках уголовного дела проводится бухгалтерская экспертиза, где все это расписывается: что за деньги, куда они пошли, как были они истрачены, источник происхождения, куда? Расписывается аудитом или экспертизой. Я материалы аудита не нашел. А самое интересное, я даже не нашел этих денег: кассовых ордеров, банковских переводов. Их в деле нет. Или Вы видели? Никто не видел.
Почему они ссылаются на документы, которых нет в деле? Я не знаю, если просто названия перечислить — да, есть. А самих документов нет.
Так, протокол осмотра фото-таблицы, предоставленной оперативным подразделением, в котором осмотривают скрин-шоты видеороликов Temirov Live с описанием. Да, Ваша честь, смотрели, и что? Смотрели Temirov Live, и мы смотрели, а где здесь Александров, Дуулатов и другие? Что мы там видели? Как оно может являться вещественным доказательством? Чего вещественным доказательством? То, что они проводили следственные действия вещественным доказательством являются, да? Если они проводили следственные действия, то можно и не перечислять, это указано в описи. А где здесь вина Дуулатова и других подсудимых? Нет, не понял я.
Постановление о признании вещественным доказательством фото-таблицы, скрин-шотов видеороликов Temirov Live. Ну я уже повторяться не буду, это одно и то же. Но, в принципе, здесь в этих скрин-шотах, видеороликах нет нигде ни «Коомар Медиа», ни Дуулатова, ни Александрова, ни других. Поэтому я не знаю, почему считается вещественными доказательствами.
Так, протокол осмотра DVD-диска. Ну это уже… Признать вещественным доказательством протокол осмотра, в котором осматриваются договора и акты выполненных работ. Вот, Ваша честь, все эти договора, это том третий, там есть они. Сперва Александров, его договора, потом Дуулатова. Что там написано? Там просто написано, что руководитель «Коомар Медиа» заключает договор на один месяц с Александровым, Дуулатовым на выполнение работ, о чем предоставляется оплата по предоставлению акта выполненных работ.
К этим договорам приобщены акты выполненных работ. Вот я просто не понял, а где здесь преступление? Мы спросили работников «Коомар Медиа», они все сказали: наши журналисты выезжали на журналистские расследования, с ними выезжали операторы Александров или Дуулатов. Ни один из них не сказал, что они выезжали на какие-то съемки, связанные с Temirov Live. Только по своей журналистской работе. И в чем это признание вины?
Теперь, Ваша честь, после того, как мы перечислили вот эти все их вещественные доказательства, у меня сложилось такое впечатление, что обвинение хотело запугать других журналистов Кыргызской Республики, чтобы они больше не связывались с Temirov Live и другими. Это как бы показательный урок. У меня такое впечатление сложилось, потому что в материалах дела нет ни одного доказательства вины Дуулатова и других подсудимых вообще.
Поэтому гособвинение, когда зачитывало доказанность вины, они просто прочитали обвинительный акт. Нет ссылки ни на один документ, просто перечислили и все. Нет ссылки ни на одно показание свидетеля, что он доказывает вину, нет.
И у меня второе впечатление сложилось, что во время следствия, когда они не доказали вину ни Дуулатова ни остальных подсудимых, они решили это все переложить на плечи суда. Что же вы там найдете сидя и выслушав свидетеля вот в этих уголовных делах. Что же вы найдете? Какие подтверждения вины Дуулатова, Александрова и других? По-моему это просто переложили на Ваши плечи, хотя в расследовании уголовного дела они этой вины не нашли.
Поэтому, Ваша честь, исходя из вышеизложенного я просто прошу оправдать моего подзащитного за отсутствием в его действии состава преступления.
Адвокат Александрова, Абакиров: Уважаемый суд, уважаемые участники процесса, я бы сначала хотел остановиться на уголовно-правовой характеристике вменяемых статей наших подзащитных.
Статья часть третья статьи 278 Уголовного Кодекса Кыргызской Республики — это призывы к массовым беспорядкам через статью 40. 40 статья — это исполнитель преступления. Уважаемый суд, исполнителем является лицо непосредственно совершившее преступление или непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другим лицом (соисполнителем), а равно лицо, совершившее преступление посредством другого лица, не подлежащего согласно настоящему Кодексу уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или иных обстоятельств.
Уважаемый суд, вот я хочу задать вопрос: Как может бухгалтер или менеджер «Клооп» быть исполнителем преступления? Они что, вот обвинение, когда ставят в вину призывы к массовым беспорядкам, они меняют Болота Темирова на главных бухгалтеров, бухгалтеров Н., К. или на видеооператора Александрова? Обвинение указало: «исполнителем является лицо непосредственно совершившее преступление». Какое преступление они совершили, Уважаемый суд?
Теперь давайте дадим уголовно-правовую характеристику части третьей статьи 278 Уголовного Кодекса Кыргызской Республики. С точки зрения объективной стороны Уголовный Кодекс Кыргызской Республики предусматривает следующие составы преступлений — это действие в виде организации массовых беспорядков, подготовка лица для организации массовых беспорядков, а также участие в них.
Под массовыми беспорядками следует понимать в целом беспорядочные стихийные действия значительного числа лиц, заключающиеся в применении насилия к иным лицам. То есть это погромы, поджоги, разграбление жилых зданий, помещений, хранилищ, уничтожения имущества, а также бессмысленное и не целенаправленное применение оружия, устройств и так далее, представляющих опасность для окружающих, а также оказание вооруженного сопротивления органам государственной власти, уважаемый суд.
Были ли такие события в течение этих публикаций, уважаемый суд? Не было же. А часть третья — это квалифицирующий состав, то есть призывы к массовым беспорядкам, то есть это однократные или многократные обращения к участникам массовых беспорядков либо к широкому кругу построенных лиц в любой форме: устно, письменно, с помощью средств связи как анонимно, так и с указанием автора, нацеленные на побуждение адресатов к призывам к активным действиям.
Ну, уважаемый суд, под призывами понимается публичное обращение к неограниченному числу людей с целью возбуждения у них желания совершить определенные действия. Были ли такие действия совершены нашими подзащитными Александровым, Н. или К.? Ну не было же, уважаемый суд.
Теперь давайте рассмотрим, какие доказательства мы рассмотрели. Вкратце, уважаемый суд. Конституция Кыргызской Республики гласит, что обвиняемый считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном в Уголовно-процессуальном кодексе порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. И бремя доказывания вины наших подзащитных целиком и полностью лежит на стороне обвинения.
И сегодня, уважаемый суд, по окончанию судебного разбирательства, мы с уверенностью можем констатировать тот факт, что обвинение вообще не справилось с возложенными на него законом обязанностями доказывания вины наших подзащитных.
Вот позвольте проанализировать представленные доказательства, вернее их полное отсутствие, по ключевым пунктам обвинения. Обвинение утверждает, что наши подзащитные публично призывали к массовым беспорядкам. Уважаемый суд, однако в материалах уголовного дела нет ни одного материального доказательства, подтверждающего этот факт.
Нет видеозаписи, на которой зафиксированы конкретные действия наших подзащитных, которые содержат прямые, а также однозначные призывы к насилию, погромам, поджогам или сопротивлению власти. Нет никаких аудиозаписей подобного содержания, нет вещественных доказательств, уважаемый суд, листовок или плакатов, распечаток, призывов в социальных сетях, которые можно было бы достоверно связать с нашими подзащитными.
Уважаемый суд, также мы в судебном заседании допросили 12 свидетелей. Они все однозначно ответили, что наши подзащитные никаких публичных призывов к массовым беспорядкам не делали, буквально так и отвечали, уважаемый суд. Зачем их допрашивали, я не знаю, уважаемый суд, это не свидетели обвинения, а, наоборот, свидетели защиты.
Также, уважаемый суд, в уголовном деле имеются материалы, которые были изготовлены, а также были размещены журналистом Болотом Темировым и вот следователь задает вопросы: «Имеются ли признаки дискриминации и подрыва авторитета действующей государственной власти Кыргызской Республики, а также имеются ли лингвистические признаки оскорбления, унижения достоинства государственной власти Кыргызской Республики в лице президента?» Ну зачем он такие вопросы задает, уважаемый суд?
Дискриминация, подрыв авторитета действующей государственной власти — это же не преступление. Это вот только публичные призывы к массовым беспорядкам. Это предмет гражданского дела — дискриминация государственной власти, нет ни одной статьи, например, оскорбление или унижение достоинства государственной власти. Найдите мне статью. Зачем такие вопросы задавали даже мне вообще не понятно, уважаемый суд.
И в заключении СЭЗ, выданным экспертом Абдыкожоевым, в третьем выводе имеется «В представленных на исследование видеоматериалах имеются лингвистические признаки призывов к массовым беспорядкам». Ну, уважаемый суд, мы же видели все шесть этих материалов, там прямых призывов к массовым беспорядкам вообще нет, к совершению поджогов, а равно насилию над гражданами нашей республики. Эксперт Абдыкожоев тоже сказал, что там нет прямых признаков призывов к массовым беспорядкам, уважаемый суд.
Состав преступления, предусмотренный ч.3. ст 278 Уголовного Кодекса Кыргызской Республики требует доказательств наличия именно прямых призывов к насилию, а также дестабилизацию общественного порядка и ничего подобного вменяемого нашим подзащитным их действия не содержат. Мы видим, что попытку квалифицировать некоторые публичные материалы как преступление, что не допустимо вообще в правовом государстве.
Уважаемый суд, я обращаю Вашему внимание на то, что ни следствие, ни обвинение не представило суду ни одного доброкачественного доказательства. Также хочу сказать, уважаемый суд, перед Вами наши подзащитные, виновность которых вообще не доказана и перед Вами граждане нашей республики, против которых выдвинуты голословные обвинения, не подкрепленные ни фактами, ни доказательствами, ни законом.
Обвинение просит осудить этих наших граждан на восемь лет лишения свободы, на шесть лет лишения свободы только на основании предположений, домыслов и страха, а не права. Вот такой приговор стал бы не актом правосудия, а актом произвола, уважаемый суд, имейте в виду это.
На основании изложенного, уважаемый суд, я прошу, защита полагает, что собранные по делу доказательства не подтверждают предъявленные обвинения, являются вообще не достаточными для постановления обвинительного приговора и не исключают имеющиеся сомнения в пользу наших подсудимых. Прошу суд вынести нашим подзащитным оправдательный приговор за отсутствием в их действиях состава преступления.
Спасибо за внимание, уважаемый суд.
Адвокат Исаев, защитник Александрова: Уважаемый суд, уважаемые участники процесса. Сегодня, выслушав прения господина прокурора и его требования, просьбы суд с особой жестокостью лишить моего подзащитного свободы на восемь лет лишения свободы — я абсолютно с этим не согласен, потому что именно в действиях…
Он даже не попросил переквалификации, уважаемый суд, он требует наказать его по всей строгости по самой суровой статье Уголовного Кодекса Кыргызской Республики. Как мы знаем, в 2024 году по данной статье со стороны государства, со стороны законодателей санкции были прибавлены и, учитывая даже обвинительный акт, с 2022 года по 2025 год они работали, некоторые части статей подлежали переквалификации на совсем другую статью, которая раньше была, будем так говорить. Этого прокурор не просит, он просит наказать моего подзащитного по всей строгости закона.
Уважаемый суд, сегодня мы рассматриваем дело, по которому моему подзащитному Александрову предъявлено обвинение в призывах к массовым беспорядкам и так далее.
С самого начала, уважаемый суд, я хочу отметить, что обвинение строится не на объективных доказательствах, а на предположениях. В материалах дела нет ни единого реального доказательства того, что именно мой подзащитный Александров совершил инкриминируемые ему деяния. При всестороннем исследовании материалов дела обнаруживается, что обвинение опирается на предположение и не подкреплено ни одним доказательством.
Вот, первое, что я хочу отменить — это отсутствие экспертиз и прямых доказательств. В деле нет лингвистических или политологических экспертиз, которые могли бы подтвердить, что высказывания исходили именно от моего подзащитного Александрова. Он не писал ни одного текста, не снимал ни одного видео, не публиковал материалы на YouTube и в других социальных сетях, нет свидетелей, которые утверждали бы, что именно он произносил, публиковал или распространял, изготавливал видеоролики, указанные в обвинительном акте: «Богатые тоже плачут» и так далее.
Уважаемый суд, я также хочу отметить, что вчера мы смотрели вообще не относящийся к делу ролик про Камчы Кольбаева. Здесь, я так понимаю, этого ролика нет, в обвинительном акте.
Второй пункт, на который я хотел бы, чтобы суд обратил внимание, это отсутствие связи с Temirov Live и Болотом Темировым. Обвинение утверждает о некой причастности к деятельности Temirov Live, однако, в деле отсутствуют доказательства организационной связи моего подзащитного с данным ресурсом, не представлено ни единого документа, подтверждающего его участие в публикациях или распространении материалов, нет доказательств того, что он получал какое-либо задание от Temirov Live, не представлено доказательств, что имеется какой-либо организационный характер, трудовой или какие-то договорные связи с организацией Temirov Live, не предъявлено никаких документов, поручений, какой-либо переписки и других материалов, подтверждающих участие моего подзащитного в деятельности данного ресурса.
Третий пункт, уважаемый суд, я хотел бы, чтобы Вы обратили особое внимание — отсутствие финансирования и корыстного мотива. В материалах дела отсутствуют сведения о каком-либо финансировании за данные публикации. Мой подзащитный Александров получал только заработную плату как обычный сотрудник любой организации.
Я бы хотел особо обратить внимание, если бы на этой должности работал какой-либо другой человек, то его должны были привлечь к уголовной ответственности что ли? Либо вместо бухгалтеров работал бы другой бухгалтер, ее тоже надо было бы привлечь к уголовной ответственности? Это, уважаемый суд, недопустимо.
Нет данных о переводах денежных средств с какого-либо банковского счета в его пользу за публикацию или распространение материалов. Обвинением вообще не установлено о какой сумме вознаграждения идет речь. То есть, это 5 тысяч сомов, 50 тысяч, 500 долларов? Суммы никакой абсолютно нет. Следовательно у обвиняемого отсутствовал даже гипотетический мотив без доказанного нативного основания утверждения о корыстной заинтересованности, остается спекулятивным.
Я согласен с моим коллегой. Дело в том, что по данным денежным перечислениям, у ГКНБ имелся полный доступ к документам «Клооп Медиа», бухгалтеры его предоставили, должен был быть проведен соответствующий аудит. С какого банковского счета, какое перечисление, на основании какого договора — это все должно было быть зафиксировано в аудите. К нашему большому сожалению, никакого аудита в данном уголовном деле проведено не было, хотя речь идет о том, что они получали какие-то денежные средства.
И еще немаловажный фактор — в качестве взаимоотношений за счет финансирования, это то, что деньги «Клооп Медиа», «Коомар Медиа» никогда не передавали наличными, только банковские переводы. Это можно было легко сделать. Я думаю, если были какие-то иные вознаграждения, то можно было легко изъять эти документы из банка и приобщить к материалам дела.
Четвертый пункт, уважаемый суд, по поводу признания вины. Да, на стадии следствия обвиняемый Александров признал свою вину и выражал раскаяние, однако, уважаемый суд, признание вины само по себе не является доказательством того, что он совершил преступление и не подкреплено ни одним объективным фактом.
Суд в настоящее время обязан опираться не на формальные слова, а на доказательства вины, которых в деле абсолютно нет.
Пятый пункт, уважаемый суд, это юридический вывод. Для уголовной ответственности необходимо наличие состава преступления деяния субъекта, умысла и последствия в данном случае. Деяние со стороны обвиняемого, уважаемый суд, не доказано. Умысел на совершение преступления — не установлен, то есть какой умысел имел целью призывать к массовым беспорядкам. Умысла, уважаемый суд, со стороны моего подзащитного Александрова никакого нет. В последствиях этих действий, даже если какие-то действия были, абсолютно отсутствует последовательный характер, то есть не совершено ни одного разгрома, ни один сотрудник милиции не пострадал, либо какие-либо граждане и организации.
Таким образом, уважаемый суд, в действиях моего подзащитного нет состава преступления, поскольку в деле не доказаны необходимые элементы состава преступления, самого деяния, вменяемый умысел, причинно-следственная связь и последствия, отсутствие состава преступления, предусмотренные Уголовным Кодексом Кыргызской Республики.
Уважаемый суд, я прошу оправдать моего подзащитного Александрова за отсутствием в его действиях состава преступления. Признать за ним право на реабилитацию, как за лицом, незаконно подвергнутым уголовному преследованию. Надеюсь на Ваше гуманное решение, что мой подзащитный Александров будет оправдан.
Сыдыков, адвокат Дуулатова:
Во-первых, когда мы ссылаемся на эти видео, Ваша честь, следствие должно было произвести сравнительный анализ. В обвинении все эти видео перечисляются, но не указывается дата выпуска, когда они были выпущены, они не сравнили дату выпуска и когда говорят, что вот эти договора и акты выполненных работ доказывают вину Александрова, Дуулатова и других, они должны были сравнить действительно ли в этих датах эти видео выпускались. Такого анализа нет.
Дальше, когда они говорят, на каждое это видео ссылаются, они должны были в каждом видео указать, тем более были изъяты компьютеры, ноутбуки, телефоны, в каком видео, какой эпизод был снят с участием Дуулатова или Александрова, понимаете? Берут чужое видео и говорят: «Вот вы это делали, монтировали». Эти сидят в Кыргызстане, те сидят где-то за рубежом и причем когда мы видим, да оно монтировано, но там нет операторов из Кыргызстана, там идет аналитика: ссылки, даты.
Если бы был анализ в каком видео, в каком фильме, в каком эпизоде Александров и Дуулатов это снимали, тогда да, можно было бы ссылаться. Вот такого я не увидел. Поэтому по этой части я бы хотел, чтобы Вы дали тоже объективный анализ.
И третья часть — признание вины — я забыл сказать, мой коллега напомнил. Первое свое признание вины Дуулатов дал еще без участия адвоката или там госадвокат был, я не помню. Второе он дал с моим участием, но при таких обстоятельствах, Ваша честь: нас вызвали на опрос, пришел я, мать Дуулатова и сам Дуулатов и ему сказали: «Мы сейчас снимаем видео, Вы должны признать вину, мы с Вами заключаем соглашение о признании вины и отпускаем до суда на свободу». Я задумался, но тут уже как мать Дуулатова сразу сказала: «Я хочу сына на свободу, давайте, снимайте». Против воли нанимателя я тоже не смог пойти, Дуулатов тоже хотел на волю, естественно, он такое признательное показание на видео дал. Но как бы нас обманули.
После этого у Дуулатова начались проблемы со здоровьем. Когда он пришел в суд для ознакомления, ему уже было все равно. Когда я ему говорил: «Может вину свою не возьмешь», он говорил: «Мне уже все равно, ладно». Естественно, все это было. Потом уже все как есть в суде сам рассказал, поэтому в этой части хорошо бы, чтобы вы дали свою оценку, при каких обстоятельствах им были даны показания на видео.
