Никита Скoба: «В России тебя постоянно заставляют опускать голову»
«Все сразу пережил — страх, смятение, злость, ненависть. Хотел поехать – стрелять, защищать. Потом жена образумила. Понял, что не готов брать в руки оружие. Оружие несет только смерть». Никите — 26 лет. Родился и вырос в украинском Чернигове. С 17 лет жил на два дома. Второй был в Москве, где Никита работал и занимался музыкой. Там женился. Там встретил 24 февраля. После вторжения в Украину уехал с женой-россиянкой в Армению. О цене свободы и о том, что не так с мирными протестами, Никита рассуждает в проекте «Очевидцы».
Расскажите о себе
– Мне 26 лет. Меня зовут Никита. Я сам родом из Украины, город Чернигов. Это север Украины, Черниговская область граничит с Россией и с Белоруссией. С 17-ти лет я уже начал жить то в Украине, то в России. Увлечение у меня – музыка. Я музыкой занимаюсь, пишу, обрабатываю: сведение, мастеринг, полностью весь процесс делаю. В Москве тоже самое делал. Мероприятия организовывал. Собрался у нас такой небольшой коллектив – «Mob of Drummers». Женился в Москве. Родители живут в Украине. Там мать, братья, сестра младшая, бабушка. Я вообще много чем занимался в жизни^ работал официантом в ресторане, всю эту кухню прошел. Сейчас вот занимаюсь арбитражем криптовалюты.
Как вы узнали о начале войны?
– Проснулся, жена в слезах. Мать звонит, говорит: «Стреляют, война началась». Очень большой спектр эмоций был. Все сразу пережил: страх, смятение, злость, ненависть.
Хотел поехать сразу – стрелять, защищать. Потом жена образумила. Понял, что не готов брать в руки оружие. Оружие несет только смерть. Начал помогать, занимаясь логистикой.
Вижу объявление: «Ребята, у нас фура едет из Польши. Если есть, чем загрузить, давайте загрузим». Вижу, есть чем загрузить, но нет транспорта, «сконнектил» их. Вижу, соседям нужны лекарства, продукты, потому что семья два месяца жила в подвале, всем подъездом в бомбоубежище сидели. Иногда не было света, иногда не было воды. Кстати, горячей воды нету и по сей день.
Вот вижу соседку, с чьими детьми я подрастал. Она говорит: «У моего дедушки инсульт. Врачи говорят, мы не можем приехать, потому что сами понимаете, у нас все переполнено, времени нет». Я ребятам-волонтерам, с которыми связь держал, написал – и они приехали, привезли лекарства, продукты. Я знаю, что в разных областях Украины много таких ребят, которые по сей день этим занимаются. Есть Артем Ракитин, просто чудо-парень. Он вывез очень много людей из Украины, эвакуировал.
Чернигов сильно пострадал?
– Да, город пострадал очень сильно. Много инфраструктуры разрушено. У нас есть гостиница «Украина» в самом центре, там была большая вывеска – «Украина». Туда попал снаряд. Был дом, а теперь на этом месте большой кратер. У многих моих друзей родственники погибли и жилье разрушено. Семья моей подруги детства совсем недавно купила квартиру, сделали ремонт. Их дом обстреляли из танка, в квартиру попал снаряд, стены нету, нет жилья. Очень много тех, кто потерял семью, родных. Это ужас.
Зачем Путину война?
– Одна была мысль, что он дурак просто. Мыслей на этот счет очень много, но факт в том, что люди умирают. Люди умирают по сей день. Ходить с оружием – это равносильно тому, что я приду к вам домой, вышибу с ноги дверь, начну избивать ваших детей, убивать ваших родных и говорить: «Вы выселяйтесь, потому что я когда-то снимал эту квартиру до вас».
Есть ли в Украине нацисты?
– С одной стороны, я могу сказать, что в некоторых регионах Украины есть национализм, есть идейность украинского народа.
Но я могу сказать, нацизма в России больше. Потому что если мы оглянемся на 2004 год и раньше, то увидим, что тогда уже было движение ультраправых фанатов, которые ходили и зиги, грубо говоря, кидали. Идейно они были настроены радикально, очень часто нападали на нерусских людей, реально били. У меня есть друзья армяне и узбеки, которые находились в то время в России, и чувствовали прессинг со стороны русского народа по отношению к себе.
Город Чернигов русскоязычный. На суржике говорят: “шо”, “гэ”, но все говорят, в основном, по-русски. В Киев приезжаешь и тоже не чувствуешь плохого отношения к русским. В моем детстве в Чернигов постоянно приезжали ребята из России, все мы дружили, все было нормально. У меня дед постоянно ездил работать в Россию. Ну не было такого, ты русский, ты плохой. Приезжаешь на ближе к Польше на западную Украину, во Львов, там да, там ты это можешь ощутить. Я помню еще, когда был маленький, ездил в санаторий в Ивано-Франковск, в город Косово. Непосредственно сам столкнулся с этим.
Я шел с другом, с которым приехал, и мы разговаривали по-русски. Местные ребята услышали, что мы по-русски говорим и шли за нами до самого лагеря, следили. Мы поняли, что они за нами идут, начали убегать. Прибежали в санаторий, а они нас там уже поджидают. Их восемь человек было, а нас двое. В итоге мы объяснили вожатым, что произошло, они вызвали полицию. Сами тоже поговорили с местными, разобрались. И их прогнали.
Это там есть, но это капля в море. А сейчас это подают под тем соусом, что в Украине все бандеровцы, русских ненавидят. Такого отношения к русским было намного меньше до тех пор, пока россияне не вошли на территории Луганска и Донецка, пока не аннексировали Крым. Пока не сделали то, за что их теперь не любят. После этих всех событий, многие стали настроены радикально.
Неважно, прав ты или неправ. Говоришь по-русски – уже плохо. Я элементарно, на своем примере объясню. В инстаграме на портале города я написал свою мысль. Причем в пользу своего народа, в пользу украинцев. Люди увидели, что я по-русски написал, стали говорить, что я засланный казачок, русский пропагандист, русский бот. Я отвечаю уже на украинском: «Друже, ты подывись, шо я пишу тэбэ, якую я думку доношу».
Как оказались в Армении?
– Мы с женой, когда все эти все события начались, долго не думали – собрались и уехали. Хотели в Грузию, но нас знакомые напугали, что там тоже русских не любят. А мы по-русски общаемся. Жена же русская. Это я украинец. Ладно, мне нормально, а жена боялась, что ее там будут притеснять. Решили остановиться в Армении. Позже мы съездили в Грузию, там очень хорошо, мы не почувствовали того, чем нас пугали. Все адекватно. Все по-русски говорят.
Чего боитесь больше всего?
– Все боятся смерти, естественно. Никто не хочет потерять близких. Честно говоря, я уже готов к тому, что будет ядерная война. Я не знаю, чего ожидать завтра. Я живу сейчас одним днем, далеко не заглядываю.
Что могут сделать русские, чтоб война быстрее закончилась?
– Единственное, что может помочь – это свергнуть власть. Тогда и народ Украины по-другому будет смотреть на русских. Понимаете, живя в России, я на своей шкуре это ощутил. Я долго думал, в чем же отличие между русским и украинским народами.
Я понял, что живя в России, ты чувствуешь себя под прессингом, как будто тебя заставляют постоянно нагнуться, опустить голову, смириться. Власть все ужесточает, гаечки подкручивает, чтобы жизнь твоя была более ограничена. Люди сначала «повозникают», побунтуют, а потом привыкнут. А в Украине ты свободно дышишь.
У меня многие друзья из Украины не понимают, почему русские не хотят выходить на митинги. А они элементарно боятся. Люди живут в страхе. Их уже за эти 10–20 лет зашугали, загнобили. Солженицын в своем романе «Архипелаг ГУЛАГ» писал о событиях, которые происходили много лет назад: про репрессии, про то, как интеллигенция русская уезжала, про ученых, которые в лагерях жили, и с ними там бесчеловечно обращались. То же самое и сейчас происходит.
В Украине был Майдан. Люди действительно вышли, встали, дали отпор. Это очень сильный и смелый был поступок. Мы приезжали тоже в Киев, в воздухе царила атмосфера революции. Действительно, это была революция, люди подготавливали боеприпасы, брусчатку ломали, кто-то готовил еду. Дышать было невозможно, потому что в воздухе витал перцовый газ слезоточивый. Ты идешь, и у тебя горят лицо, глаза. Мы были там днем и ночью. Люди погибали, много людей. Но они давали отпор, боролись за свою свободу, за свое будущее.
В России сейчас мобилизация. Казалось бы, всем надо выйти, дать отпор. Но нет, они прекрасно понимают, что будет. Что нужно бороться, понимаешь. Но, кроме этого, понимаешь, что на одного человека в России приходится полтора полицейского. Люди знают, что их просто-напросто забьют, загнобят. Навальный приучил всех выходить на мирные акции протеста, и сейчас люди пытаются мирно протестовать.
В итоге что происходит? Одного человека избивают, а 15 стоят и снимают, якобы потом докажут кому-то. Кому вы будете доказывать?
Если сейчас не дать отпор, сейчас не свергнуть власть, если просто элементарно взять всем людям собраться, остановить работу, остановить жизнедеятельность страны, то все, других выходов не будет. Они там придумают что-то, может, другого какого-то вместо Путина поставят. Они предпримут в любом случае действия, если все объединятся.
Вернетесь в Украину?
– Обязательно вернусь в Украину. Мы хотим жить в Украине. У меня там семья. Я там вырос. Это мое место силы.
