Ольге 47 лет, она одна воспитывает троих детей в Удмуртии. Уехать не может — профессию не подтвердить, денег нет. Старшему 18, он в выпускном классе. Она не спит от ужаса, что он не поступит в вуз и его заберут в армию. Средней дочери они с сыном говорят хором: «Только не вздумай болтать в школе, а то маму посадят». Это история о жизни в ловушке, когда от будущего отделяет непреодолимая стена, и о том, как учить детей молчанию.

«Никто не хочет жить в страхе за свою жизнь» Нам написала Ксения (имя изменено). Ей 17 лет. Ее брата забрали из армии на войну против его воли. Ксения хочет мира в то время, когда многие взрослые хотят войны. — Совсем недавно я вышла на улицу с белым флагом. Насколько я знаю, белый флаг означает просьбу […]

Ирине 64 года, она живет в Находке и не может уехать. С начала войны между ней и дочерью — пропасть. «Тебя посадят, а я потеряю работу», — сказала дочь. Теперь она молчит. Все знакомые думают иначе, город увешан баннерами, обсуждать ситуацию не с кем. Даже белье она вешает на сине-желтые прищепки, шепча запретные слова. Это история о внутренней эмиграции, когда уехать невозможно, а молчание становится единственной формой выживания.

В январе 2024 года жительница небольшого города стала волонтером в сборе подписей за Надеждина. Она сидела в холодном кабинете, и к ней приходили сотни людей — от восемнадцатилетних до рожденных в 1930-х, военные и студенты, богатые и скромно одетые. Их объединял один взгляд — полный грусти и волнения. Это история о том, как важно «прочувствовать, как нас много», даже когда шансы на успех минимальны.