В конце июля премьер Грузии Ираклий Гарибашвили посетил Китай для участия в открытии XXXI Всемирных студенческих игр в городе Чэнду, в которых участвовали 50 грузинских студентов. Но очевидно, что визит в Китай был связан не только с желанием подбодрить грузинских спортсменов с трибуны.
В рамках визита состоялась встреча премьер-министра Грузии с председателем КНР Си Цзиньпином и премьером Ли Цяном. Гарибашвили заявил, что “безмерно рад такому продуктивному и дружественному визиту”, который, тем не менее, вызвал неоднозначную реакцию в Грузии. По итогам визита страны объявили об установлении отношений стратегического партнёрства. Согласно совместному заявлению, Пекин и Тбилиси планируют наращивать, как политическое взаимодействие, так и сотрудничество в области экономики и культуры. Стороны усилят координацию при решении международных вопросов, будут углублять двусторонние межгосударственные отношения, обеспечивать мир, стабильность и развитие.
После встречи премьера Гарибашвили с китайским коллегой Ли Цяном были подписаны: план двустороннего сотрудничества в рамках китайской инициативы “Один пояс — один путь”; меморандум о взаимопонимании между министерством экономики и устойчивого развития Грузии и министерством торговли КНР об инвестиционном сотрудничестве в цифровой экономике. Министерства образования Грузии и Китая подписали меморандум о взаимопонимании в вопросе обучения китайскому языку в общеобразовательных заведениях Грузии. Было подписано Соглашение о сотрудничестве между Службой государственного аудита Грузии и Службой национального аудита КНР. А Национальный центр интеллектуальной собственности Грузии и Национальная администрация интеллектуальной собственности Китая подписали документ о сотрудничестве в сфере защиты интеллектуальной собственности. Кроме того, в Университете языка и культуры в Пекине, состоялось торжественное открытие бюста великого грузинского поэта, автора поэмы “Витязь в тигровой шкуре” Шота Руставели.
В распространённом правительством Грузии заявлении сказано, что стороны выразили готовность к обмену опытом в сфере управления и проведению консультаций на высоком уровне по вопросам, представляющим взаимный интерес. Была указана необходимость расширения связей между центральными и региональными правительственными структурами, как и между политическими партиями. Особо подчёркнута необходимость развития отношений между законодательными органами. Также достигнута договорённость о проведении 26–27 октября в Тбилиси IV “Форума Великого шёлкового пути”.
Надо сказать, что дипломатические отношения между Грузией и Китаем были установлены после распада СССР в 1992 году. В их основе лежит то, что Грузия не признаёт независимость Тайваня, а Китай выступает за территориальную целостность Грузии и не признаёт независимость Абхазии и Цхинвальского региона.
До сих пор сотрудничество Китая и Грузии, в основном, ограничивалось экономической сферой. Особенно после подписания в 2017 году Соглашения о свободной торговле, что расширило рынок экспорта Грузии. Последние годы Китай был вторым потребителем грузинского вина после России и третьим по величине потребителем грузинского экспорта в целом. По данным Национальной службы статистики Грузии “Сакстат”, только в 2022 году товарооборот между странами вырос на 25,8% по сравнению с предыдущим годом и достиг $1,8 млрд долларов. Кроме того, уже много лет ходят слухи о планах корпорации Changan переоборудовать автомобильный завода советских времён в Кутаиси в завод электромобилей для продажи и в Грузии, и в ЕС.
Заявление о стратегическом партнёрстве состоит из четырех частей: политической, экономической, международной, отношений между народами и культурных отношений. Надо сказать, что общественность Грузии положительно отреагировала на международную часть и часть, касающуюся вопросов культуры и образования. Но более чем неоднозначную реакцию вызвали политическое и международное измерения в заявлении. Оппозиционные силы, и прежде всего “Национальное движение”, утверждают, что таким шагом официальный Тбилиси перечеркнул возможность вступления в НАТО и ЕС.
Особую озабоченность критиков власти вызывает та часть заявления, где говорится, что Грузия поддерживает инициативу глобальной безопасности, предложенную Китаем. Вопрос в том, что предложенная Пекином инициатива не совпадает с тем, как эту самую безопасность видят другие стратегические партнёры Грузии – США, НАТО и Евросоюз. В оппозиции утверждают, что решение грузинского правительства выбрать китайский путь создаёт серьёзную опасность, особенно в преддверии принятия решения о предоставлении Грузии статуса кандидата в члены ЕС. Пошли разговоры, что грузинское правительство устанавливает стратегическое сотрудничество со страной, которая была определена и Евросоюзом, и НАТО как угроза, равносильная российской.
Оппозиционные политики делают вывод, что сближение с Китаем может оказать негативное влияние на отношения Грузии с западными партнёрами и особенно с США, где в Китае видят угрозу мировому порядку. Основная причина китайско-американского противостояния — это вопрос Тайваня, который Китай считает своей территорией и недоволен тем, что Вашингтон обещает Тайваню защиту в случае угрозы его суверенитету со стороны Китая. И это не единственная причина споров между Пекином и Вашингтоном. Они придерживаются разных подходов к войне в Украине, кибербезопасности и мировому господству в сфере технологий. Китай стремится рассширить своё влияние в мире, а Вашингтон стремится его ограничить, используя для этого санкции в отношении китайских компаний, контроль над экспортом и привлечение на свою сторону других государств азиатско-тихоокеанского региона. Да и в НАТО утверждают, что политика КНР противоречит безопасности и ценностям альянса, о чём говорилось на недавнем Вильнюсском саммите. Всё это, по мнению некоторых экспертов, противоречит евроатлантическим устремлениям Грузии.
В самом Вашингтоне от критики правительства Грузии воздержались. Посол США Келли Дегнан отметила, что руководство страны имеет право выбирать, какого рода отношения налаживать с Китаем и подчеркнула, что США остаются решительными сторонниками Грузии. Но госдепартамент США опубликовал заявление, что в принципе США не против экономического сотрудничества, но продолжат следить за дальнейшими шагами по установлению стратегического партнёрства между Грузией и Китаем, желая убедиться, что “мероприятия будут осуществляться прозрачно и в соответствии с верховенством закона”. Показательно, что в заявлении госдепа упоминается порт Анаклия на черноморском побережье Грузии, который ещё не построен, но может стать значимым промежуточным пунктом для китайского экспорта в Европу.
Сегодня в Грузии работают два порта – в Батуми и Поти. Последний принимает на себя основной грузопоток. Но его глубина такова, что он не может принимать корабли вместимостью более 1,5 тысячи контейнеров. Строительство порта в Анаклия началось ещё в 2017 году, но было прервано. Осенью 2023 года правительство Грузии планирует возобновление строительства порта глубиной 20,5 метров, который сможет принимать суда типа “Панамакс” и “Постпанамакс” грузоподъёмностью 50–150 тыс. тонн. Предусматривается сооружение 32 причалов общей длиной 12,3 км и пропускной способностью в 110 млн тонн груза в год, или около 900 тысяч контейнеров. Недалеко от порта планируется строительство международного аэропорта. В связи с этим обращает на себя внимание позиция председателя “Грузинской мечты” Ираклия Кобахидзе, заявившего, что стратегическое партнёрство с Китаем будет способствовать реализации государственных интересов Грузии и, что “если США заботятся о порте Анаклия, они должны выражать это через инвестиции”.
Несмотря на очевидную заинтересованность Китая в осуществлении этого проекта, оппозиция критикует правительство Грузии, идущее на сближение с авторитарным государством. А некоторые эксперты указывают, что в стратегическое партнёрство Китай вкладывает не такое содержание, которое вкладывают в это понятие США и, положительно оценив развитие торгово-экономических связей с Китаем, призывают к осторожности в отношении тех инвестиций, которые уже вложены в Грузию и отвечают общим интересам Грузии и западных стран — её стратегических партнёров.
В правящей партии “Грузинская мечта” не остаются в долгу, обвиняют оппонентов в недальновидности и указывают, что стратегическое партнёрство с Китаем существенно укрепит потенциал Грузии. Тем более, что она является единственной страной Южного Кавказа, имеющей зону свободной торговли с Европейским Союзом. Вслед за председателем парламента Грузии Шалвой Папуашвили, сторонники правящей партии утверждают, что работа транспортного коридора чрезвычайно важна для Грузии и Китай — та страна, которая может этот коридор загрузить. В то же время они указывают, что сближение с Китаем не является альтернативой интеграции в НАТО и ЕС и, укрепляя отношения с Китаем, Грузия не отдаляется от таких партнёров, как США или европейские страны. Тем более, что стратегическое сотрудничество с Китаем поддерживают Бельгия, Великобритания, Польша и даже Украина. Совокупный товарооборот Китая с Евросоюзом и США в 2022 году составил $1,6 трлн.
Москва также не оставила без внимания сближение Грузии с Китаем. В Кремле считают, что, говоря о инициативе “Один пояс, один путь”, Пекин подчёркивает, что она не является инструментом политического влияния, но грузино-китайские отношения могут приобрести и геополитическую составляющую, что тревожит Москву, имеющую и в Грузии, и на Южном Кавказе в целом, давние геополитические интересы. К тому же, сегодня Москва сильно зависит от Китая в плане технологий, инвестиций, рынка импорта и экспорта и поддержки в противостоянии с США. Это даёт Китаю возможность влиять на Москву для обеспечения, хотя бы подспудного, сдерживания России.
8 августа, в своём интервью прессе, посвящённом годовщине августовской войны в Цхинвали, премьер Гарибашвили сказал, что у Грузии нет более важной задачи, чем восстановление территориальной целостности. Однако, надо полагать, в этом вопросе Китай Грузии не помощник, поскольку краеугольный камень всей китайской политики, прежде всего, защита собственных интересов и Пекин не захочет портить отношения с Москвой. Но он рассматривает Южный Кавказ как “окно в Европу” и потому придаёт большое значение усилению своего влияния в Грузии.
С другой стороны, некоторые грузинские эксперты рассматривают грузинско-китайское сближение, как намёк Евросоюзу, который никак не определится с вопросом придания Грузии статуса кандидата в члены ЕС. По их мнению, правительство пытается “усидеть на двух стульях”, что может принести серьёзные вызовы. Тем не менее, в правящей партии настаивают, что стратегическое партнёрство с Китаем не имеет никакого отношения к евроатлантическому курсу страны. Но удастся ли правительству Грузии, развивая экономическое сотрудничество с Китаем, дистанцироваться от политического вектора, который неизбежно последует за этим сотрудничеством, покажет будущее. Так же как и то, сможет ли правительство, развивая сотрудничество с Китаем, соблюсти экономические интересы страны, как и местные законы о труде или о охране окружающей среды?
