2 апреля 1979 года

В секретном городе Свердловск-19, где разрабатывалось биологическое оружие, скончался работник склада. Он стал первой жертвой эпидемии сибирской язвы, которая унесла около 100 жизней (точное число погибших до сих пор неизвестно).

Врачи не скрывали диагноз: сибирская язва. Еще до выписки пришли 2 человека: «Надо подписать документ о неразглашении. На 25 лет». Я подписала. В больничном листе стоит диагноз: «сепсис 002»
(воспоминания выжившей)

По одной из версий, 30 марта сотрудник биологической лаборатории снял засорившийся фильтр с воздушной вытяжки, но не поставил новый. По другой версии, взорвался боеприпас.

Как и положено, инцидент засекретили: про опасную болезнь не сообщили даже врачам.

Смертоносное облако растянулось на 5 км, накрыв воинскую часть и несколько городских районов.

Массовая гибель людей началась утром 4 апреля: потеря сознания, температура до 42 градусов, рвота и кашель. Медики не понимали, от чего их лечить.

Даже за 2-3 минуты до смерти человек глядит на врача совершенно спокойно, хотя его тело уже покрывается трупными пятнами. Еще мгновение — кровь горлом, и жуткий конец
(воспоминания врача)

То, что это вспышка сибирской язвы, врачи поняли только 10 апреля. В ответ власть заявила, что источник инфекции — заболевший скот. Для поддержки официальной версии стали уничтожать мясо скота и отстреливать бродячих собак. При этом в южных районах города снимали верхний слой почвы, поливали специальным раствором дома, дороги и деревья.

В колхоз завезен низкокачественный корм для коров. Администрация убедительно просит воздержаться от приобретения мяса в «случайных местах», в том числе на рынках
(газета «Уральский рабочий», апрель 1979)

Смерти фиксировались до 12 июня. Умерших хоронили в закрытых гробах с хлорной известью, родственников подпускали не более чем на 5 минут. Споры сибирской язвы очень живучи, поэтому могилы до сих пор представляют опасность.

То, что в эпидемии виновен военный завод, власть признала только через 13 лет — это сделал Борис Ельцин.