«Честь давно не в чести»

Наталье 49 лет. Она из маленького поселка в Рязанской области. Она боится за свою семью и не видит смысла в героизме, который ни к чему, по ее словам, не приведет. «Риск — благородное дело, когда он оправдан». Но она пишет нам в редакцию, понимая, что даже это может быть опасно.

— С глубоким уважением к вашему каналу. Но я одного не пойму. Какой смысл бросаться на амбразуру? Какой смысл в отъездах? Как сказал Сусик в комедии Трембита, скоро везде будет одно и то же. Уже. Разве Европа не перенасыщена эмигрантами? 

Я с недавнего времени возненавидела совок и большевиков. Но у них многому можно поучиться. Как доставать своих из заключения, подкупая охрану, как вести подпольную работу, сотрудничать с единомышленниками по всему свету. В сегодняшнем, единоличном самосожжении, не вижу перспектив. Всех сожрут, не подавятся. Пишу вам и совершаю ту же ошибку. Как и одиночные пикетчики. Риск — благородное дело, когда он оправдан. Дураки, может, и не умеют думать, зато научились выживать.

Я боюсь. И это нормально. Я вообще считаю что культ героизма, так насаждаемый долгие годы — противоестественное явление. Сохранение своей собственной жизни, жизни своей немногочисленной семьи — это естественно, как дыхание ветра, шум листвы и приход весны. 

Изменилась ли жизнь? Конечно. В материальном плане — нет. Потому как никогда богатой, умной, продвинутой и успешной, не была. Но за этот год моя душа постарела на тысячу лет. Отключив телевидение центральное года два назад, я мало верила что куча дураков под предводительством вождя Змеиный коготь на кого-то там нападать будет. Зачем? Покачивая перьями, шепнуть мерси боку? 

Но нет предела человеческой глупости. С криками, мало отличающимися от криков диких племён, орда попёрла на маленькое и по их мнению беззащитное государство. В этот кринж поверить просто не было сил. Слезы, исступление, злость, крики, истерика в спорах. И абсолютное, дебильное неприятие правды. Придурочно одухотворенные лица с гимном. Победа будет за нами.

Отчаяние сменялось злостью, злость надеждой. Я же видела иногда, когда приводила доводы – проблески сомнения и молчание вместо ответа. Но стадный инстинкт побеждает, когда особь возвращается к себе подобным. Замкнутый круг. Лишь только самое ближнее окружение, как и я понимали всю суть трагедии происходящего. А стадо… Оно бежит на водопой. Крокодилы уже ждут их, в обмелевших от жары, реках. Но стадо знает, поймают и сожрут самых отчаянных, глупых и жаждущих первыми напиться, остальные выживут. Что они будут следующими, думать не хочется. 

Что изменилось за этот год? Изменилось всё. Словно как в детстве, упала с велосипеда и ударилась об асфальт. Разбиты коленки, поцарапанные локти, шишка на лбу. Но тогда я знала, мама пожалеет и все пройдет. И я буду дальше гонять на велосипеде, с надеждой смотря в будущее. Сейчас понимаю. Нет будущего, у моей родины больше нет будущего. И виновен в этом не только вождь краснокожих, но и всё его племя. И я тоже часть этого племени. Те, кто пришли снимать скальпы к вчерашним, не побоюсь этого слова, братьям, тёткам, друзьям, племянникам и тд. Моя душа жаждет мести, моя душа почернела. Ненавижу. И народ свой, в том числе. Выйдут подлецы, встанут перед барским крыльцом на колени и протестуют, знают, что протестуют, и всё равно стоят. Как-то так, не дословно сказал когда то Салтыков-Щедрин.

А остальное… Я рискну всем, когда пойму, что в этом будет смысл и будущее для меня и моей Родины и семьи. А сейчас перед глазами судьба Кара-Мурзы, Яшина, Навального, Маши Москалевой и её отца. И многих других. Менее известных. Но знаю каждого, горько. И, на радость фашизму, жизни они свои кладут.

Как- то поняла я, что честь давно не в чести.