«Далеко, непоправимо далеко все зашло»
Алекс работает психологом в Москве. Ему 45 лет. После 24 февраля 2022 года список его друзей сильно сократился. С профессиональной точки зрения, в связи с войной Алекса интересует анализ столкновения личности и морали. О «современных психологических манипуляциях» с умами людей и их последствиях он размышляет в своем письме. Публикуем его с небольшими редакционными правками:
– В конце совка, школьником, довелось прочесть рассказ: в некоем капиталистическом (разумеется) социуме отец хитрит, чтобы сын избежал результата фантастической операции. Цель ее – отсечение совести (вероятно, имеется в виду рассказ Д. Биленкина «Операция на совесть» – прим.ред.). Заканчивается рассказ мучительным сомнением: поблагодарит сын в итоге или проклянет? Все чаще он всплывает в памяти.
Длинный список приятелей и близких друзей – в прошлом. Общение заведомо невозможно. Производят стойкое впечатление людей, в чьих умах профессионально порылись. Здесь использованы технологии современных психологических манипуляций. В качестве закономерной «побочки» агрессивность в обиходе, словесное недержание, другие неестественные аффекты. Личность становится психологически неустойчивой, ломкой.
Любой политический режим имеет сроки жизни, тем более, когда столь явным образом агонизирует. Но за происходящие сегодня события придется платить очень дорогой ценой. Расхлебывать последствия мы будем, возможно, десятки лет. Далеко, непоправимо далеко все зашло.
Объяснять поведение россиян тоталитарным прошлым страны уместно. В минуту плохого настроения или усталости легко могу себе позволить, кстати, выплеснуться насчет «генетической памяти» или «рабской психологии». Психолог – тоже живой человек. Единственное, стараюсь даже в минуту слабости отдавать себе отчет в ней. Аффект не захватывает меня целиком. Выплеснуться не беда, даже необходимо. Но важно это контролировать.
Виновен ли диктатор в построении тоталитарного общества, либо общество получило диктатора, потому что жаждало его получить? Я бы не стал ломать голову над этим вопросом. Предложенные альтернативы являются не решениями, а проекциями на нашу человеческую ментальность чего-то из иной плоскости.
Мне ближе, пожалуй, попытки психологического анализа столкновения морали и личности человека, которое неизбежно выражается в комплексе вины. Когда читаю Достоевского, меня несильно заботит, какой ярлык наклеить Раскольникову – моральный это человек или аморальный. Мне интересно, почему в самом начале книги убийца пришел к следователю сам. Разверну эту тему в контексте модных сегодня рассуждений о «хороших и плохих русских».
На мой взгляд, ответственности как таковой за «поддержку войны» априори не существует. Ответственности моральной не может быть просто оттого, что «ответственные» не принимали на себя моральных обязательств такого рода. Термин предполагает наличие свободной воли, иначе он теряет смысл.
А вот вина есть, безусловно. Но говорить о ней в соцсетях смысла нет ни малейшего. С ней нужно профессионально работать. Либо же она, увы, отработает свое, и результаты никого не обрадуют.
У меня нет четких логических схем, с кем работать, с кем – нет. «Поддержка войны» либо «неподдержка» – это, как сказал бы современный программист, излишне высокий уровень логической абстракции. Работаю единственно с теми, с кем могу работать. Это совершенно иной ряд критериев, нежели та или иная декларация «поддерживаю / не поддерживаю». Всем рекомендую: старайтесь, по возможности, читать между строк, не фиксируясь на декларируемых тезисах. Если я понимаю, что могу общаться с человеком (необязательно клиентом), не используя общение для получения экзистенциальных выгод (без аффектов, переносов/контрпереносов и прочего букета), мы общаемся. Использование доверившегося тебе человека в качестве психологической отмычки неприемлемо. И не только в работе.