«Ревела, но выходила на митинги, потому что кто, если не я?»

Это письмо нам прислала бывшая жительница Санкт-Петербурга Наталья. Ей 46 лет. После начала войны Наталья выходила на антивоенные протесты, а потом эмигрировала.

– С 2012 года я поддерживала взгляды российской оппозиции, была за честные выборы, свободу слова и другие права и свободы человека. Была независимым наблюдателем на выборах с 2014 года в Питере и в других регионах. Старалась поддерживать Навального, донатила ФБК (признан в РФ экстремистской организацией – прим. ред.).

Писала в соцсетях много [постов] против Путина, войны в Донбассе, аннексии Крыма. Конечно, с 24 февраля 2022 года я категорически против войны с Украиной.

Как наблюдатель на выборах я видела много нарушений и фальсификаций, и могу свидетельствовать о том, что власть в России нелегитимна, по крайней мере, с 2013 года. Нелегитимны и президентские выборы, и думские, и местные. Начиная с административного ресурса – давления на бюджетников, полной фальсификации, досрочного голосования, принуждения голосовать, недопуска кандидатов – до нарушений на самом участке и переписывания протоколов «в стихах».

Реальная поддержка Путина и всей этой гоп-компании – не больше 20 процентов. Говорить о том, что весь народ за Путина и всю жизнь его выбирал, категорически нельзя.

Я ходила на все антивоенные митинги и просто митинги за честные выборы, в защиту политзаключенных и другие, видела много жести ОМОНа. При мне людей просто хватали, жестоко скручивали, волочили по земле. На людей мирных, хороших, светлых, просто безоружных, кидались, закидывали их в автозаки, назначали им большие штрафы и административные аресты ни за что. В 2021 году я выходила на митинги в защиту Навального. Один раз мы убегали от ОМОНа в здание торгового центра. Так эти «космонавты» побежали за нами и пытались нас схватить уже внутри. Они хватают не только тех, кто на митингах – вообще всех без разбора, просто случайных людей.

Видела в разные годы провокаторов, которые проявляли агрессию по отношению к людям – ко мне, к моей подруге. И полиция рядом стоит, только и ждет, чтобы человек отреагировал каким-то образом – и сразу его хватает. А эти [провокаторы], когда они на словах наезжают, затевают драку и бьют, им ничего, [они] правы то есть.

Мне было, конечно, очень страшно уходить на митинги, потому что я кормилец семьи. И, конечно же, [если задержат, то меня] сразу уволят с работы. Но, с другой стороны, что делать?

Я бы сказала, что людей, кто против войны и против Путина, достаточно много. Люди, которые выходят на митинги, понимают, что их могут надолго посадить. [Есть] сильный, жуткий страх. Люди даже не штрафов или административных посадок, а уголовных дел боятся.

В 2014 году я не понимала, как вообще люди могут быть не против того, что началось на Донбассе, не против аннексии Крыма. Пыталась убеждать, плакала. Выкинула телевизор, чтобы мои близкие его не смотрели, и просто рассказывала им правду.

После 24 февраля я была просто в диком шоке, ужасе, у меня были панические атаки. Я не понимала, что делать. Ревела, но выходила на митинги, потому что кто, если не я? Потому что я должна. Это ради моей совести, себя самой, чтобы потом я смогла смотреть в зеркало, и также ради моей украинской родни. Сама я украинка по национальности. Хотела переехать в Украину, поменять гражданство. Но так как ребенок был маленький, не могла этого сделать.

Одна родня сейчас у меня в Украине. Временами их обстреливают, временами у них нет света. Это п***ец просто. Чуть-чуть иногда получается им помогать. Они у меня такие молодцы – волонтеры, собирают деньги на разные волонтерские проекты.

Другая моя родня жила в Бердянске, и у них получилось выехать транзитом через Россию в Европу. Люди, которые оказались на оккупированных территориях, [пережили] кошмар. Мой брат рассказывал, как [российские военные] вваливались в дома, отбирали собственность, забирали [людей]: просто мешок на голову – и увозили в подвал. Кого-то били, потом выпускали. Кого-то не выпускали. Могли остановить на улице, проверить телефон. Брат сказал: здорово, что уехали. Потому что после этого все еще хуже стало, по рассказам его знакомых.

То, что творят российские военные в Украине – это преступление. Убийства, пытки, изнасилования, то, что они бьют по энергетическим объектам, лишая людей света, тепла и воды зимой.

Я продолжаю писать в соцсетях [посты] против войны, информировать моих подписчиков, хоть что-то делать, чтобы война быстрее закончилась победой Украины. Писать правду про сопротивление в России, про то, какие преступления в Украине совершают российские военные. Я – за то, чтобы Украина освободила все оккупированные территории, включая Донбасс и Крым. И я против мобилизации. Мне очень повезло, что мой сын смог уехать, когда она началась. Он тоже сейчас эмигрант.

Считаю также, что путинская власть [совершает] преступление против самой России. Они гонят людей как пушечное мясо умирать за свои дворцы и яхты. И пропагандисты этой войны по ТВ, в школах и просто среди людей – военные преступники, их всех тоже нужно судить.

Украине – сил держаться и побыстрее победить. Свободу России, свободу российским полить заключенным!