«Любая война — это ужас и мрак»
Марине (имя вымышленное) 42 года. Она на пенсии по инвалидности, живет в Рязани. Марина уже писала о той душевной боли, которую она испытывает из-за войны. В этом письме она размышляет о том, как изменилось ее отношение к антивоенным спикерам, почему все больше Марина чувствует себя оторванной как от сторонников войны, так и от ее противников.
— В последнее время я сильно разочаровалась в антивоенно настроенных спикерах. Нет, я не начала поддерживать войну и никогда не начну — это страшное безумие, которое даже начинать не стоило. Это безумие началось с Грузии в 2008 году, где наша власть опробовала свои силы: прокатит или нет, как отреагируют другие страны, что они будут делать, будет ли отпор и какая-то реакция. Потом Крым, и теперь это безумие, которое мы имеем сейчас. Но те, кто, казалось бы, против войны — администраторы тех же антивоенных телеграм-каналов — либо брызжут ненавистью к остальным людям, обзывая их zомби, быдлом и ватниками, либо (те, кто за пределами России) утопают в иллюзиях, как раз по Ленину: «Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа». Находясь среди единомышленников, они не понимают, насколько много людей действительно поддерживают войну, приветствуют ее и одобряют.
Антивоенным людям кажется, что все, как и они, против войны, просто боятся и молчат. Нет, сторонников войны очень много, и те, кто против, осознанно против, находятся в абсолютном меньшинстве, как бы печально это ни звучало. Сторонников войны невозможно переубедить ни видеозаписями с фронта, ни логикой, ни словами — это бесполезно. И я честно не знаю, как мне быть и на чем держаться. Мне отвратительны сторонники войны, но и ее противники перестали вызывать у меня уважение и доверие.
Честно говоря, я сама не понимаю, как и почему мне удается держаться. Может, все же советское воспитание было не настолько ужасным, как сейчас принято думать и говорить? Оно хорошо вложило в наши головы постулаты «Лишь бы не было войны» и «Миру — мир!». Да, отчасти это были советские пропагандистские клише, но в стране, пережившей страшное фашистское нападение в 1941–1945 гг., они были необходимы. Чтобы люди берегли и ценили мир, который завоевали тогда страшной ценой. Наверное, у меня это и осталось — понимание, что любая война — это ужас и мрак, катастрофа, это потеря жизней, безвозвратная потеря. Города можно отстроить, заводы, больницы, магазины — все это можно восстановить, хотя это требует огромных ресурсов. Но людей не вернуть никакими силами.
Я даже не знаю, чем можно помочь таким, как я, моим единомышленникам. Единственный вариант — показывать, что они не одни, что хоть они и разобщены и вынуждены молчать, но они не одиноки. Только у меня пока нет идей, как это организовать.