ВОЙНА. МАРИУПОЛЬ. 2022 год

Военная операция, в которой не пострадало мирное население

Посвящаю моим любимым, отнятым этой войной

Подкаст также доступен на YouTube и других платформах. 

Глава 13

Походы за водой

Каждое утро у нас с сестрой начиналось с того, что мы спускались вниз к подъезду, кипятили чайник на костре, варили суп, завтракали, а потом шли за водой.  Мы больше не ходили на базу отдыха, откуда принесли ее в первый раз, но направление осталось тем же – вниз, в сторону моря. Теперь весь наш район обеспечивал водой один частник, который  пускал людей прямо к себе во двор, где он сохранил колодец-журавль. Это колодец с толстой жердью, с помощью которой черпать воду из него было максимально быстро и просто. И каждый день у его двора стояла очередь метров в двадцать. 

В какой-то из дней мы опять спустились к подъезду с пустыми баклажками. В тамбуре, прислонившись к нашим дровам, стоял военный ВСУ. Молодой парень. Представился он Ростиком (Ростислав). Второй военный сидел на лавке у подъезда. Он держался сухо, не общался. У них не было никаких опознавательных знаков, кроме синей повязки на рукавах. Синие полосы присутствовали и на легковых автомобилях, на которых они передвигались по городу и парковались под нашими окнами, вплотную к домам. На военной технике подобных наклеек я не видела. Мы остановились послушать, что он рассказывает. Разговаривал он красиво, интеллигентно. Казалось, что ему хочется поговорить с обычными людьми. Хотя, возможно, он просто решил войти в доверие, так как некоторые темы были странными…  К примеру, он зачем-то прорекламировал нам снюс, который употреблял сам, рассказал, что очень любит творог…  

С детьми из подъезда – Аней и Владом – Ростик поделился своим пайком. Отвечал на их вопросы, показывал оружие. Говорил, что Украина обязательно выстоит и победит. Я обратила его внимание на то, что детям лучше все-таки не давать в руки оружие, что оно несет смерть. Но он возразил, сказав, что оно несет защиту, и каждый, кто вооружен – защищен.  На мое замечание, что у нас оружия нет, и мы, выходит, не защищены, он понимающе кивнул и согласился. Экипированы ребята ВСУ были очень хорошо. Каски с какими-то прицелами, одноразовые гранатометы, автоматы. Сами статные, высокие. Пока я слушала его разговоры, сестра вышла на улицу. Очень быстро вернулась и сказала мне на ухо: «За водой мы сегодня не идем, я по рации у второго военного сейчас услышала фразу: «Кто сработал по гражданским с водой? Кто… сработал… по гражданским…?»

С тех пор ходить по воду стало очень опасно. На спуске попадались трупы. Там был убит молодой парень из первого подъезда нашего дома. 

Глава 14

Снайпер

Мама много лет подкармливала голубей. Они прилетали к нам под окно за кормом, когда видели движение на кухне. Как-то я выглянула на улицу их покормить в очередной раз и увидела странную для жилого двора картину. Украинский военный сидел в засаде за деревом между детской площадкой и мусорными баками. Сидел долго, потом лег, в кого-то прицеливаясь. Так было несколько раз. Иногда к нему подбегали другие военные, что-то говорили и убегали. Вскоре к нему подошел человек в гражданской одежде, в куртке «Метинвест» (компания, в которую входят многие металлургические заводы, в том числе «Азовсталь»), пообщался и ушел. Через время человек в гражданском вернулся и стал что-то чертить на земле. К моему наблюдению к этому времени присоединились сестра и дети.  Мы предположили, что он описывает расположение противника. Находился он на своей позиции долго. Мне показалось, часов пять.   Мне было его жалко по-человечески: мы не могли согреться дома под одеялами, а он столько времени пролежал на промерзшей заснеженной земле. За время военных действий нам уже казались привычными виды танков и другой военной техники неподалеку от дома, но видеть снайпера в жилом дворе нам еще не приходилось. 

Потом нам рассказали, что с другой стороны бульвара Меотиды уже подошли солдаты ДНР. Они засели в доме №40 по Морскому бульвару, а с нашего двора открывалось как раз самое лучшее обозрение данного участка. Этот рубеж ДНР не мог преодолеть очень долго.  

Глава 15

Пленные

Спустя день или два, как мы узнали о расположившихся недалеко от нас военных ДНР, я увидела из окна маминой спальни жуткую картину.

Около дома № 36 по бул. Морскому стоял военный грузовик. Под нашими окнами вплотную к дому припарковалось несколько легковых автомобилей с синими лентами. Около грузовика на коленях стояли пленные ДНР. Их было 12 человек. У каждого на голове был одет пакет. Некоторые были с перебинтованными ранами. У меня не очень хорошее зрение, поэтому я долго приглядывалась. В голове крутились почему-то страшные мысли о том, что им выкололи глаза, и еще, чтобы, не дай Бог, их не стали расстреливать у нас на виду. Мои ноги подкашивались. Мама, увидев пленных, позвала сестру, дети подбежали тоже. Я озвучила им свои мысли, но родные меня успокоили. Сказали, что никто их убивать не собирается, так как пленные есть с обеих сторон, их оставят на обмен. И глаза их, скорее всего, целы, просто надеты пакеты.  Пленных погрузили, машины уехали.

Наверное, за все время этой странной войны именно в этот день я увидела самое большое скопление украинских солдат около нашего двора. И было их всего лишь человек десять от силы.  

Когда мы наблюдали снайпера, украинских военных было пятеро.

Во все остальные дни мы видели человека два-три. Они бегали от дома к дому; прятались у нас в подъездах, когда был обстрел; возмущались, если мы хотели закрыть от них входные двери; иногда, пробегая мимо, могли задать странные вопросы: «У вас все в порядке?», «Как настроение?».  Соседи молча слушали и удивлялись: что может быть в порядке у людей, которые готовят еду на улице, почти месяц не моются и замерзают в квартирах без окон?

Но все эти ребята нам не хамили, не оскорбляли, не подвергали насилию. Это были военные, которые защищали свою Родину от вторжения, это ребята, давшие присягу. Никаких шевронов я не видела, были только синие ленты на рукавах.

Что же касается национального батальона «Азов», то лично я во время военных действий не видела ни одного человека с их шевроном. Еще два года назад, гуляя по Левому берегу Мариуполя, мое внимание привлек забор с колючей проволокой, напротив детского парка «Веселка». Я подошла ближе и увидела странную надпись на украинском языке, в которой говорилось, что здесь находится территория батальона «Азов», что ведется видеонаблюдение, что пешеходам запрещено останавливаться у ворот, что в нарушителей будут стрелять без предупреждения. Меня это возмутило до глубины души. Такая надпись, да еще напротив нового детского парка! Вот и все, что я видела своими глазами, связанное с батальоном «Азов». Остальная информация поступила в мою голову из российских СМИ, за исключением трех упоминаний, описанных ниже.

Однажды, выглянув из окна, Светозар увидел человека с красно-черной нашивкой и сказал об этом нам с сестрой. Таня у него уточнила: была ли там еще синяя полоса? Она предположила, что это мог быть военный ДНР. Но ребенок отрицательно покачал головой.

Еще ходили слухи, что националисты сидят в девятиэтажках как снайперы и никуда не спускаются. Но, когда мы были уже на территории, подконтрольной ДНР, там ходили слухи, что в их девятиэтажках сидят снайперы-чеченцы. Как вы понимаете, снайперами пугали с обеих сторон, но никто их там не видел.

И последнее, что я могу сказать о батальоне «Азов», это то, что мне рассказала сестра, услышав от одного из наших соседей. Парень учился на военного. Но, к большому своему счастью, повестку он не получил. Воевать, конечно, не хотел. Однако его сокурсника призвали. И этот сокурсник, позвонив, рассказал, что он не знает, где находится, что его, как и многих других, «азовцы» привезли в неизвестное место и, скорее всего, уничтожат. Все потому, что они, украинские военные, были готовы сдаться ради города, мирных жителей и своих жизней, но нацбатальон им этого сделать не позволил.

Глава 16

Сожженные дома

Со стороны бульвара Меотиды шла гарь. Второй день полыхал дом № 2/3 по ул. Воинов-Освободителей.  Здание было соседним с домом № 40 по Морскому бульвару.

Случилось это после 10 марта. Мы, как обычно, вышли с сестрой готовить на улицу. Я решила подойти поближе к бульвару и рассмотреть.  Дом догорал. Через бульвар шел пожилой мужчина, вез на тележке вещи. Он сказал мне, что здесь опасно стоять, вся территория простреливается, скрывает нас только дымовая завеса, надо уходить. Увидев, куда я смотрю, добавил, что все жители спаслись, сам он один из них.

Я подошла к своему подъезду, в это время из него выходила незнакомая пожилая женщина. Как выяснилось, она тоже жила в том доме и рассказала, как все случилось. Это здание еще 1937 года постройки. У каждого жильца в подвале было свое отдельное помещение, закрытое на замок, что-то вроде личного погреба.  Поэтому, с приходом войны, все жильцы спустились в подвал. Радовались, что в безопасности, и что у них довольно сносные условия существования. Каждый у себя оборудовал кровать, по возможности стол, спустил самые необходимые вещи и еду. Воду они сливали себе с труб. После очередного обстрела загорелась одна из квартир. Они пытались ее потушить. Вроде, получилось. Но через какое-то время пожар разгорелся с новой силой. Из-за того, что все перекрытия в доме деревянные, а постройка такова, что имеет общий чердак и крышу в четырех смежных домах, то пожар охватил всю территорию. Люди спаслись, но жить им всем теперь негде.

В эти же дни снаряд попал в дом №36 по Морскому бульвару. На восьмом и девятом этаже образовалась дыра, балкон упал. Жители спустились в подвал, но дом сохранился. Каково же было мое удивление, когда 17 марта, спустя неделю после разрушения, я увидела яркое зарево со стороны этого здания! Окно в маминой комнате выходило в этом направлении. Полыхала разрушенная квартира на восьмом этаже. У меня возник вопрос: как она загорелась, в ней же никто уже не жил? Но оттуда как раз открывалось хорошее обозрение района – все, как на ладони…  Дом полыхал тоже двое суток. Думаю, все пожары случились по одному и тому же сценарию. Но об этом позже.

В итоге за десять дней в нашем районе были сожжены дома № № 38, 36, 34, 30 по Морскому бульвару, 4 смежных дома по улице Воинов-Освободителей, №№ 12, 10, 8, 6 и 4 по бульвару Меотиды. И это, конечно, не все. Я говорю только про дома, которые были в непосредственной близости к нашему и обозревались из окон маминой квартиры.